"Герман Мелвилл. Тайпи (роман написан в 1846 году)" - читать интересную книгу автора

нас свою ярость, а тут, вдобавок ко всему, мы еще забыли, пускаясь в путь,
запастись питьевой водой. От жары и жажды я так исстрадался, что, когда мы
наконец развернулись к берегу, я встал на носу шлюпки и приготовился к
прыжку. И в тот миг, когда шлюпку, разогнанную несколькими дружными ударами
весел, чуть не целиком вынесло на отлогий песок, я выскочил прямо в толпу
молодых островитян, которые собрались у воды, чтобы оказать нам любезный
прием, промчался по открытому побережью (а они с воплями - за мной, точно
стая чертенят) и нырнул, как пловец, под сень первой попавшейся зеленой
рощи.
Что за восхитительное чувство я там испытал! Я словно погрузился в
какую-то незнакомую стихию, и она обтекала меня, наполняя слух мой
бульканьем, плеском, журчанием. Говорят, что холодная ванна оказывает
отличное освежающее действие, но я лично в разгоряченном состоянии выше
всего ставлю теневые ванны Тиора, принимаемые под кокосовыми пальмами в
восхитительной лесной прохладе.
А какими словами опишу я красоты пейзажа, представшие моему взгляду,
пока я нежился под зелеными сводами! Узкая долина между крутыми тесными
боками, изукрашенными дикой лозой, перекрытая сверху резными арками
сплетенных ветвей, почти заслоняемая от взора пышной листвой, показалась мне
похожей на гигантскую тенистую аллею, открывающую все новые виды и незаметно
расширившуюся в прелестнейшую лужайку, когда-либо ласкавшую человеческий
глаз.
Случилось так, что как раз, когда я был в Тиоре, туда торжественно
прибыл из Нукухивы французский адмирал со всеми судами эскадры, дабы
официально установить там свою власть. Он пробыл в долине около двух часов и
имел за это время церемонную встречу с местным царем.
Патриарх и владыка Тиора был человек очень немолодой; но, хотя от
старости он стал согбен и немощен, огромная его фигура не утратила
внушительности и величия. Ступая медленно и с трудом, он вышел нетвердой
походкой, держа в руке тяжелое боевое копье, служившее ему также посохом, и
сопровождаемый свитой седобородых вождей, одному из которых он иногда грузно
опирался на плечо. Адмирал шагнул ему навстречу с непокрытой головой,
картинно протянув руку; старый царь приветствовал его, величественно
взмахнув своим копьем. И вот они уже стояли один подле другого, эти два
полюса человеческого общества -самоуверенный, вылощенный француз и бедный
татуированный дикарь. Оба они были высокого роста и благородной внешности,
но в остальном какой разительный контраст! Дю Пти-Туар прибыл при всех
регалиях, присущих его высокому морскому рангу. Он был облачен в богато
расшитый адмиральский мундир, в руке - широкополая шляпа с галунами, грудь
увешана всевозможными орденами и ленточками. А простодушный островитянин, не
считая узкого пояса на чреслах, явился во всей природной наготе.
Какое неизмеримое расстояние, подумал я, разделяет этих двух людей. В
одном воплотились столетия развивающейся утонченной цивилизации, в конце
концов превратившей человека в существо возвышенное и могущественное,
другого все эти столетия не подвинули ни на шаг по пути совершенствования.
"И все же,- молвил я себе,- уж не окажется ли дикарь, нечувствительный к
тысячам современных нужд и недоступный бесконечным тревогам и заботам, из
них двоих счастливейшим?" С такими мыслями взирал я на это небывалое
зрелище. Честно признаюсь, оно было впечатляющим; вряд ли я его когда-нибудь
забуду. Я и сейчас с живейшей ясностью представляю себе эту сцену во всех