"Кэтрин Мэлори. Ночной обман " - читать интересную книгу автора

какое-то противостояние.
Только когда она наконец сунула ключ в замочную скважину у себя на
пятнадцатом этаже, до нее дошел весь комизм ситуации. Она невольно
вспомнила о Трейси и о собственном непоколебимом отношении к связям на одну
ночь, которое она провозгласила в разговоре с подругой не далее как пару
часов назад, и, тихо рассмеявшись, бессильно привалилась к двери.
- Что-то не так? - растерялся Марк.
- Все в порядке, просто вспомнила кое-что.
Все еще смеясь, Наташа повернула ключ в замке и распахнула дверь. На
пороге она вдруг замерла, смех застрял в горле.
Матисс!
Как можно быть такой идиоткой! Она напрочь позабыла о дорогой картине
и - вот пожалуйста - привела в дом мужчину, о котором практически ничего не
знает.
Однако исправлять ошибку было уже поздно. Марк прошел в квартиру и
аккуратно закрыл за собой дверь. Включил свет, и она вздрогнула. Лампа под
абажуром, украшенным бахромой, стояла на маленьком столике около
отреставрированного старинного, в викторианском стиле, дивана, и ее мягкий
свет падал как раз на ту стену, на которой висел Матисс.
Наташа всмотрелась в картину. Для вещи, оцененной в четыреста тысяч
долларов, она была на удивление мала: всего лишь восемнадцать на двадцать
дюймов. Но такой малый размер полотна с лихвой компенсировался удивительным
подбором красок.
Картина представляла собой ранний вариант одного из самых известных
портретов художника, на ней была изображена женщина в блузке с высоким
воротом. У нее были голубые волосы, а лицо выполнено мазками зеленого
цвета. Художник работал короткими, сильными движениями кисти, однако при
всей экспериментальности в портрете просматривалось что-то удивительно
реалистичное. Картину никак нельзя было отнести к числу лучших работ
Матисса, но тем не менее она представляла интерес.
Все еще продолжая рассматривать картину, Наташа с неприязнью вспомнила
Якоба. Ее раздражало, что Ноксу, как и многим другим коллекционерам и
торговцам, был безразличен уникальный талант художника. Для них искусство
являлось только выгодным помещением капитала, своего рода удобной
страховкой от инфляции. Как бы то ни было, девушке портрет казался
очаровательным.
Марк снял тренчкот и проследил за направлением ее взгляда. Разумом
Наташа понимала, что ей нечего бояться, но все же сердце ее замирало.
На лице Марка, когда он повернулся к ней, было явное недоумение.
- Странно, по-моему, картина не вписывается в ваш интерьер.
- Нет... я взяла ее на сохранение у подруги... по ее просьбе, пока она
переезжает на новую квартиру, - поспешно сымпровизировала Наташа.
Марк пожал плечами, похоже, не до конца принимая ее объяснение, и
перевел взгляд. Он увидел панорамное окно на противоположной стене, и его
глаза просветлели. С видом любопытного мальчишки он отправился полюбоваться
панорамой.
Наташа изумилась: он даже не узнал известную работу Матисса! Очевидно,
он мог складно рассуждать о живописи, но не мог определить ценность
произведения искусства вне стен галереи или музея!
Стоя на фоне вида из окна современного ночного города, Марк выглядел в