"Валентин Мельников. Новые мытари" - читать интересную книгу автора

тараканами сильно поколебала его желание сэкономить. А тут еще тюремная
баланда, от которой он в знак протеста отказался. Но взамен, сволочи, так
ничего и не дали. Между тем из соседнего "люкса" доносились умопомрачительные
запахи шашлыков, чебуреков и другой вкусной еды. Глотая слюну, Сема с
ненавистью прислушивался к чавканью и сытому рыганию оттуда. Когда явился
Горыныч для проведения вечерней оправки, он излил ему всю накопившуюся горечь
и высказал твердое убеждение, что порядочные люди с друзьями так не поступают.
- Но порядочные люди не должны терпеть жульничества, - резонно напомнил
Горыныч и ушел, закрыв дверь за засов снаружи.
Выдержки хватило Семе не надолго. Промаявшись две ночи в борьбе с блохами,
испытывая муки голода и кляня себя за оплошность, он с утра начал стучать в
дверь и требовать Горыныча. Но тот появился лишь перед обедом. Выслушав жалобы
на блох и плохие условия, он тотчас перевел его в освободившийся, к счастью,
"люкс" и снизошел даже до того, что пообещал угостить настоящим кавказским
шашлыком. Сема не преминул поинтересоваться, сколько же это будет стоить, на
что Горыныч ответил:
- Э, пустяки, дорогой, ты же у меня как-никак в гостях. Когда я угощаю, то
разве прилично говорить о деньгах? Кушай на здоровье и не думай, что Гораций
злой человек.
На новом месте в ожидании обещанной трапезы Сема опорожнил две бутылки
пива, которые еще больше подогрели аппетит. Когда появилось большое блюдо с
шашлыком на шампурах, он принялся уминать кусочки жирного барашка с такой
скоростью, как будто куда-то опаздывал. Потом уже чуть помедленней налег на
овощной салат, рыбные расстегаи с ухой, чебуреки, плов, прикончил средних
размеров арбуз и запил все это еще одной бутылкой пива.
Блаженная сытость так разморила Сему, что он, кое-как доковыляв до
кровати, рухнул без сил и погрузился в сладкий сон. Но не прошло и часу, как
начался кошмар. Желудок его содрогался от бурных спазмов, сопровождаемых
громким перекатывающимся урчанием, таким же неотвратимым и мощным, как
приближающееся извержение пробудившегося вулкана. Он еле успел добежать до
кабинки с унитазом и оттуда долго доносились жалобные стоны и кряхтение.
Увидев, что стало с чистеньким туалетом, Горыныч в расстроенных чувствах
отправился к Стасу. Однако тот отнесся к происшествию с юмором и долго
хохотал.
- Вот что, - наконец сказал он, вытирая слезы, - гони ты этого засранца к
чертовой матери. Пока еще чего-нибудь не натворил. И передай, чтоб завтра же
был на работе.
Благодушное настроение Голубя во время этого разговора не было
сиюминутным, а давно уже подпитывалось возрастающими успехами в борьбе за
передел влияния на уличную торговлю. Он стал вассалом над всеми окраинными и
центральным районом города с двумя большими рынками, десятками магазинов,
ресторанов, кафе, разных фирм и акционерных обществ. Победы Голубя объяснялись
тем, что в отличие от конкурентов он ни на шаг не подпускал к своим подопечным
государственных служащих.
Однако все в этом мире до поры до времени. Противники Стаса тоже не
дремали, потихоньку сговаривались и объединялись. Самой крупной фигурой в
обозначившемся противостоянии стал Гришка Фарафонов по кличке Шлеп-Нога,
которую получил за то, что припадал на правую ногу. Он был невысок ростом,
широк в плечах и сутул, смотрел исподлобья, и взгляд его, пронзительный,
угрюмый, вызывал подозрение и антипатию. Его побаивались за крутой,