"В.Мелентьев. Разорванная цепочка " - читать интересную книгу автора

Ивонин с интересом посмотрел на парня и ласково улыбнулся.
- Это хорошо, что у тебя рождаются такие мысли и ощущения. Но вот
беда - факты. Упрямейшие факты. Что бы я ни допускал, что бы я ни думал -
они поворачивают меня к убийству. Понимаешь, погиб человек. Может быть,
плохой человек, может быть, даже преступник, но человек. Да еще молодой, из
которого можно сделать полезного члена общества. При этом положении, какие
бы личные симпатии и антипатии ни были у следственного работника, да что там
следственного - просто честного человека, он обязан придерживаться фактов.
Придерживаться и наказывать по всей строгости закона. И наконец, изменение
поведения Ряднова. Согласись, оно... странновато.
- Все правильно, Петр Иванович, все. И тем не менее-тоскливо...
- Это другое дело. Работка наша, в общем-то, не располагает к
сантиментам.
- Даже не в этом дело. Понимаете, тут еще и целесообразность.
- Чего, чего?
- Целесообразность. Представляете: погиб человек, может быть,
преступник и, уж во всяком случае, не отличающийся высокими моральными
качествами. Но он погиб, ничто ему не поможет. Вслед за ним мы изолируем от
общества другого человека. Итог: так или иначе общество теряет сразу двух
своих членов. А мы, к этому делу приставленные, юристы, сами не
удовлетворены. Так что и с целесообразностью плохо, и с собственной совестью
тоже... неважно.
- Мудро. Очень и очень мудро. - Ивонин недовольно покривился. -
Поскольку с совестью неважно, а погибший - потеря необратимая, пускай
преступник ходит на свободе. Так? - Ивонин рассердился. - Я не говорю о
примере - он губителен. Я говорю о той же самой целесообразности. Ты можешь
ручаться, что оставленный на свободе преступник не совершит еще более
ужасного преступления. Ядовитая змея в доме - вечная угроза. Возможно, она
спит, но все жильцы этого дома не спят. Они живут в постоянном страхе. Разве
не долг каждого человека убрать эту змею, освободить людей от страха,
вернуть им покой?
- Вот об этом и я говорю. - Грошев посмотрел на Ивонина. - А что, если
я, Петр Иванович... займусь этим делом по-своему. - И, заметив протестующее
движение ивонинской руки, быстро добавил: - Нет, нет. Вы не подумайте
превратно, Петр Иванович. Ведь я выбираю профессию. Может быть, на всю
жизнь. А тут... сомнения... Вы понимаете...
- В основном, - жестковато ответил Ивонин. - Но интересно, как ты это
сделаешь?
- Точно не знаю.
- У тебя есть своя версия?
- Я не все понимаю, Петр Иванович. Я уже думал об этом. Но я просто
проверю. Все. С самого начала. А?
Ивонин, вспомнив свою молодость, вздохнул. Он понимал, что, если Грошев
найдет что-то опровергающее его версию, которая, в сущности, стала основой
обвинения, у него будут неприятности. Но с другой стороны... Его и самого
что-то мучило и не давало покоя. В этом сложном деле что-то было не так. И
он, склонив набок голову, пожал плечами.
- Что ж... Валяй. Ничто не вечно под луной, в том числе и собственная
убежденность, если она возникла на основании конкретных фактов. Ведь если
появятся новые факты, долг честного человека - изменить убежденность.