"Виталий Мелентьев. Иероглифы Сихотэ-Алиня (про войну)" - читать интересную книгу автора

и предупредил:
- Внизу, за рекой, наблюдал движение. Присматривайте.
Сонный Губкин встрепенулся, испуганно и доверчиво посмотрел на
старшину:
- А кто там? Как, по-вашему?
- Трудно сказать... Вообще... посматривайте. Понятно?


КТО ЖЕ ТРУС?


Сдерживая почти беспрерывную мерзкую дрожь, возникающую не то от
неуверенности в себе, не то от предутреннего холодка, Губкин сидел возле
телефона и всматривался в темноту. Приречный туман стал гуще. Река точно
вышла из берегов и начала подниматься вверх. Белесые, бесшумные волны
захлестывали ближний лес, заливали кустарник. Из этого светло-серого потока,
как крик о спасении, часто доносилось жуткое гуканье ночной птицы.
Чем чаще кричала эта невидимая птица, тем отвратительней чувствовал
себя Саша. Поначалу ему казалось, что кричит вовсе не птица, что это -
условный сигнал к нападению на пост и что его уже обходят сзади. Тогда он
резко оборачивался, нырял в жесткий бурьян, как в воду, приникал к земле,
прислушивался. И в самом деле, на верхней порубке подозрительно Шуршали
опавшие листья, робко потрескивали сучья. Губкин изготавливался к бою,
затаивал дыхание. Но в это время становилось так тихо, что он слышал, как
гулко бьется его сердце. Обостренное зрение улавливало очертания ближних,
еще не залитых туманом кустарников, гребень перевала и небо, усеянное
крупными звездами, между которыми то и дело проносились метеоры.
Саша опять садился у телефона и, успокаиваясь, смотрел поверх тумана в
слабо мерцающее небо.
В эту ночь было особенно много падающих звезд. Они бороздили небо то
робкими росчерками, то ослепительно-яркими полукружьями. Иногда с неба
срывался особенно крупный метеорит. Его раскаленная сине-алая головка,
разбрызгивая яркие искорки, беззвучно неслась, казалось, к самой земле, но,
вспыхнув, тоже растворялась в темноте ночи.
"Звездный дождь, - подумал Саша. - Он почти всегда бывает осенью, когда
земля проходит мимо остатков какой-то развалившейся планеты".
Уже под утро, когда звезды стали меркнуть, а на дальних вершинах
явственно проступили почти фиолетовые пятна снега, усталый, изнервничавшийся
за ночь Губкин увидел, как из поднимающегося тумана вывалилась большая,
безмолвная тень и полетела прямо на землянку. Саша вскочил и вскинул
автомат. Безмолвная тень вдруг заорала таким противным, надрывным голосом,
что Саша пригнулся, точно спасаясь от самолета. Почти сейчас же в близких
кустах захлопали крылья. Стайка фазанов поднялась в воздух и перелетела к
порубке.
- Тьфу ты, черт! - в сердцах выругался Саша. - Проявляй здесь
бдительность. Ты диверсанта ждешь, а тут... птица.
Он вытер потный лоб и с горечью сказал:
- Ну как мне научиться не бояться? Ведь до того же противно, просто сил
никаких нет.
Быстро светало. Снежные пятна зажглись розоватым светом далекой зари и