"Лоуренс Мейнел. Смерть Донжуана " - читать интересную книгу автора

шестого (на этот раз вечера), когда я делал ещё один трехчасовой рывок.
Потом мы шли обедать, обычно к "Гренадье", и когда возвращались, я часто
чувствовал себя таким усталым, что в постели от меня не было никакого
толку.
- Ни за что не стала бы лезть с советами, знай я, как это на тебе
отразится, - сказала Пэт.
- Писательство - это творчество, - назидательно указал я. - Мужчина
обладает ограниченным запасом творческой энергии, трудно ожидать, чтобы он
расходовал её и духовно, и физически.
- И даже в конце главы?
- Возможно, в конце главы шестой. Я планирую там естественный
временной разрыв. Я посмотрю, что тут можно сделать.
Ах, ослепительное блаженство дней самостоятельного творчества в
сравнении со вздорной болтовней и обременительным сотрудничеством "Голубых
табличек"! Никаких директоров, продюсеров, помощников, научных или
сценарных консультантов... Только изобретатель и изобретение; творец и его
творение.
"Ангел, стоящий на пути" имел успех. Я имею в виду не шумный, с битьем
в барабаны, с прорывом в первые ряды бестселлеров успех; но тем не менее,
он не прошел незамеченным. Святая троица( "Санди Таймз", "Обзервер" и
"Санди Телеграф") упомянула о нем, как о произведении значительном; и
критик Би-Би-Си отозвался очень прочувствованно, обнаружив в романе
неизвестные мне глубины и очень меня этим удивив.
Я был изрядно удивлен также полученным гонораром, потому что считал
писательский труд сродни голодной забастовке.
Мне стало совершенно ясно, что читающая публика жаждет моих книг. Я
сел и написал вторую.
Ее ожидал полный провал.
И этот удар настиг меня как раз тогда, когда один я только перенес.
"Голубые таблички" кончились, и Корпорация с облегчением умыла руки,
расставшись со мной. По мере нашего взаимодействия становилось все
заметней, что я опасное животное - чужак с идеями.
Хуже того, меня бросила Пэт.
Без тени упреков и сожалений. Мы об этом уславливались заранее.
- Когда почувствуешь, что хочешь уйти, - сказала она в самом начале
наших встреч, - снимай шляпу с гвоздика и катись. Никаких душераздирающих
сцен.
В конце концов именно она забрала шляпку и ушла.
- Я выхожу замуж, - сказала она.
- Кто этот несчастный? - спросил я. - Не могу дождаться, когда услышу
его имя.
- Мой босс.
Я уставился на нее:
- Бог мой, а ведь мне казалось, в тебе есть некоторая оригинальность.
Она рассмеялась. Она выглядела такой счастливой, черт побери.
- Как эта бредовая идея закралась в твой крошечный мозг? -
поинтересовался я.
Она снова рассмеялась.
- Наверное, это очень старомодно, но я влюбилась.
- А я, вероятно, должен разразиться слезами? - как можно ядовитей