"Розалин Майлз. Беллона (Я, Елизавета, #4) " - читать интересную книгу автора

вдовицей Дуглас, а та, едва он оставлял двор, тут же уезжала в страшной
спешке. Однако все тщетно - он не обращал на нее никакого внимания. И нет
чтоб зачахнуть, как героиня какой-нибудь баллады, она вдруг разжирела,
пропала ее осиная талия.
- Что же, Дуглас едой утешается? - выпытывала я у Кэт Кэри.
- Вероятно так, мадам, - отвечала Кэт. Она не смотрела мне в глаза. Я
понимала. Она, как и все, стеснялась теперь говорить о нем, но я знала, что
он по-прежнему меня любит, и понимала, каково ему приходится.
Впрочем, его поведение говорило само за себя.
Как только Дуглас отпросилась от двора поправить здоровье и фигуру, а
значит, перестала его преследовать, он сразу нашел время поиграть в
кошки-мышки со мной!
Он и поиграл. Французская делегация прибыла, время идет, а Симье не
показывается. Наконец я за ним послала. Он объяснил коротко и ясно: "Мадам,
лорд Лестер сказал, что вы нездоровы и вас не следует беспокоить".
Мелкая хитрость - у моего лорда их были припасены тысячи.
- Мадам, вам известно, - говорил Берли, тяжело опираясь на палку,
чтобы поберечь больную ногу, - как я хочу, чтобы вы вышли замуж и
порадовали нас ребенком ("Покуда не поздно", - пронеслось между нами
невысказанное) ради спокойствия нашего королевства. Но милорд Лестер
предвидит жестокие возмущения и мятежи, вроде тех, что вызвал брак вашей
сестры с королем Испанским, - он напугал весь совет и клянется, что
английский народ никогда не примет короля-француза.
Я бесстрастно кивнула:
- Вот как?
Берли вымучил улыбку:
- Разумеется, милорд мыслит только как добрый протестант, который
боится возвращения антихриста Папы в страну истинной веры.
- Разумеется.
Больше ничего сказано не было.

***

Пришел Новый год, а с ним недобрый, изменчивый, зябкий, промозглый
январь; Робин снова танцевал, и снова со вдовой - граф Эссекс скончался в
Ирландии от дизентерии, как и муж Дуглас.
Ирландия! Проклятое место...
"Вручаю своих детей заботам вашей милости и присмотру милорда Берли, -
читали мы его дрожащий почерк, - свое бренное тело - земле, а свои упования
- Господу".
Похороны прошли со всей торжественностью, об этом я позаботилась.
Потом отправилась в карете к Берли, в его дом близ Ковент-Гардена, где мы
провели время в невеселых беседах. Удобные покои, ревущий в камине огонь,
чудесная обстановка и великолепные шпалеры, подогретое душистое вино,
сахарные леденцы и прочие сладости - ничто меня не радовало.
- Еще один славный человек погиб! И на вас - воспитание его мальчика!
- Я вздохнула. - Тяжелый долг!
Берли переставил негнущуюся ногу и покачал головой:
- Мальчик будет приятелем моему Роберту, который, случись мне
погибнуть на службе Вашему Величеству, уповаю, найдет в вашем сердце