"Александр Мееров. Родбариды" - читать интересную книгу автора

стройных и величавых в своей непонятности.
Только тот, кто в ясном небе видел сверкание молний, кто видел, как
вода превращается в песок, а камни в хлеб, может понять состояние Ритама. Он
не мог даже вскрикнуть, не говоря о том, чтобы пошевелиться или, тем более,
предпринять что-либо.
Из охватившего его оцепенения вывела черепаха. Только теперь, немного
придя в себя, он обратил внимание, что от сияющей постройки шла дорога. Там,
где еще вчера были навалены камни и буйно разрастался чертополох, репейник и
вереск, теперь сверкала, как стекло, гладкая, углубленная в землю полоса. В
конце этой полосы, поближе к тому месту, где стоял Ритам, виднелся
полутораметровый холмик, который медленно двигался, приближаясь к римской
балюстраде. Позади него, как позади дождевого червя, проползшего по мокрой
земле, оставалась блестящая на солнце дорожка. От холмика, как от
трансформатора, исходило гудение, вся поверхность его тела пульсировала, и
весь он, как гигантская, сплющенная под своей тяжестью капля ртути,
перекатывался, приближаясь к тому месту, где стоял художник.
"Черепаха" выросла до таких размеров за одну ночь!
Чем ближе она подвигалась к Ритаму, тем яснее он мог различить
шестиугольные маленькие щитки, или выпуклости, на ее теле, тем лучше мог ее
рассмотреть. Ни головы, ни конечностей не было видно. Чудовище передвигалось
всей массой, очевидно, обладая способностью перемещать центр тяжести внутри
своего тела. По мере его приближения Ритам, как загипнотизированный не в
силах оторвать глаз от невиданного, отступал по выложенной полированными
плитами площадке.


[Image001]


Как только "черепаха" оставила позади себя пустырь в передним краем
своего огромного тела, напоминавшего круто замешенный ком теста, коснулась
гранитных плит, она стала двигаться быстрее. Расстояние от пустыря до статуи
Августа она прошла минуты за две. Ритам, отступая, приблизился к ступеням
балюстрады, споткнулся о них, упал и продолжал лежать, не в силах
шевельнуться.
А тем временем "черепаха", встретив на своем прямолинейном пути
препятствие в виде постамента статуи Августа, стала вытягиваться. Из
овального холмика она превратилась в длинную колбасу, один конец которой
стал огибать постамент. Другой конец некоторое время оставался в покое, но
вот тоже зашевелился и быстро сомкнулся с первым. Не прошло и полминуты, как
холм-черепаха превратился в бублик, окруживший творение великого скульптора.
Гул усилился. Увеличилось самосвечение все время вибрирующего кольца, и оно
стало расти. Оно все плотнее смыкалось вокруг статуи, утончалось и за счет
этого тянулось вверх, превращаясь в огромный стакан. В две-три минуты
постамент в статуя были окружены выросшей вокруг них какой-то непрозрачной
пленкой и уже стали невидимы все еще лежавшему на ступенях Ритаму.
Гудение усилилось до нестерпимо пронзительной, давящей ноты и мгновенно
стихло. Завеса, только что закрывавшая статую, опустилась, и статуи не
стало.
Груда тонкого порошка возвышалась на том месте, где еще несколько минут