"Александр Мееров. Поиск надо продолжать (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

зарвались!" Все это напускное. Колесников сердечен и отзывчив. Конечно, он
и помог Вячеславу. Вот вошли они сюда. Вячеслав рассказал ему все как
было. Поставил его на то место, где был сам, и пошел туда, где был Назаров.
- Нина Константиновна, теперь я крикну стоп!
- Ой, на самом увлекательном месте меня перебиваете, я ведь уже
чувствовала, как все происходит...
- А нрав Колесникова? А его порядочность? Вы же сами только что говорили:
не будет он соучастником в опыте на человеке.
- Верно. Вот и спуталось представление о происходившем, не так четко видна
картина.
- Не тревожьтесь, сейчас прояснится. Все дело в конверте.
- В каком еще конверте?
- Большой конверт, и в нем несколько бумажек. Вы так обрисовали их обоих,
что я отчетливо представил, где они находились и что делали. Вячеслав
Михайлович приготовил Колесникову записку. Запечатал ее в конверт и дал
его в тот момент, когда пошел на место Назарова. Уже оттуда он крикнул:
"Читай!"
Думается легко, мысли обгоняют одна другую. Неужели конденсатор?..
- Нина Константиновна, а вы знаете, как-то несерьезно получается. Ну к
чему эта таинственность и, главное, спешка?
- Таинственность? Никакой таинственности. Просто Вячеслав никого, кроме
Колесникова, впутывать в это трудное, щекотливое и даже опасное дело не
решался. А спешка... Тут уж совсем просто. Времени на обстоятельное
исследование у него не было. Психиатры говорят, что, если болезнь,
подобная той, что у Назарова, затягивается, она переходит в хроническую. В
этом случае процесс становится необратимым. Ни одного дня нельзя упускать.
Оставалось одно - испробовать на себе и этим самым поставить Колесникова в
безвыходное положение. Да, спешить Вячеславу надо было. И первые слова в
записке, по-видимому, такие: "Времени на исследование нет!"
- Тогда следующие: "Подвергаюсь воздействию Биоконденсатора".
- Правильно. Как хочется чтобы прояснилось... Нужно зрительно
представить... Дальше могло быть примерно такое: "Всего я должен принять
четыре биодозы, то есть пробыть у конденсатора четыре минуты. Контрольные
часы я включил. Заболею - лечи. Вылечишь меня, не побоишься лечить и
Назарова".
- Метод лечения подобных болезней апробирован?
- Не совсем, на человеке он не проверен. Колесников и не рискнул бы начать
с Назарова, коль нет согласия больного. А на добровольцах уже можно
пробовать новые препараты, такие, например, как РБ-202... Ваши соображения
о записке в конверте подходят. Их принимаешь без внутреннего
сопротивления. Я представляю, как Петр перечитал записку с присущей ему
дотошностью не меньше двух раз, взглянул на контрольные часы и только
потом обернулся к Вячеславу, чтобы обрушить на него поток ругательств. Но
было уже поздно. Директор забыл прошлое. Он уже не мог вполне владеть
собой, жил, как и Назаров, подчиняясь чьим-либо командам, как автомат.
- Тогда в записке содержалось все, вплоть до инструкций, как действовать
Колесникову дальше.
- Несомненно, Вячеслав предусмотрел и такую деталь, как анализы.
- Не понимаю.
- Старика надо было убедить, что на эксперимент он идет совершенно