"Александр Мееров. Осторожно - чужие! [NF]" - читать интересную книгу автора

Крэлу естественным, но вскоре неторопливые рассуждения профессора о
новеллах Тенеллана стали раздражать его, и он прервал игру:
- Остался месяц.
Нолан сразу понял Крэла и замолчал, сосредоточенно раскуривая свою
длинную, удивительно приятную по форме трубку. Потом достал изящный узкий
конверт и протянул Крэлу. На конверте, запечатанном перстнем Альберта
Нолана, тонким пером было написано: "Доктору Арнольдсу". И все.
- Я это приготовил для вас, Крэл. Может случиться, что в институте... -
Нолан, видимо, с трудом подыскивал подходящее слово, - в институте ваша...
медлительность покажется подозрительной, и вас уволят. В этом случае,
разумеется, получить работу будет очень трудно. Вот тогда, если хотите,
поезжайте к "старику". Он возьмет вас к себе...
- Как, это тот самый Арнольдс?
- Да, тот самый, - понимающе улыбнулся Нолан.
Крэл едва пришел в себя: ведь попасть к "старику", в его знаменитую,
известную всему миру школу-лабораторию - это значило получить огромные
возможности для работы, это давало такую обеспеченность, какой мог
позавидовать любой ученый. Это предвещало славу!
- Не могу! - Крэл возвратил конверт Нолану. Нолан оставался внешне
спокойным, он только зачем-то стал разжигать непотухавшую трубку, а Крэл
продолжал уверенней. - Сделать так, как предлагаете вы, поступиться
честью? Нет, нет...
Нолан резко выпрямился в кресле. Крэл смешался и заговорил совсем тихо:
- Я не хотел вас оскорбить, поверьте, но утаить открытие?.. Как можно!
Ведь все нужное для работы мне предоставлял институт, я получал деньги и
вдруг не отдам то, за что мне уже заплатили... Но, разумеется, главное в
другом. Прежде всего я - ученый, и, следовательно, сделанное мною
принадлежит не мне одному.
Было поздно. Взошла луна. Теперь она освещала не только вершины
Навреса, а и спокойное море тумана, надежно укрывавшего спящий внизу
Асперт. Сейчас поселок казался погруженным в тихие воды, замерзшим,
сказочным. На террасе над столиками одна за другой гасли разноцветные
лампы. Нолан, помешивая остывший кофе, несколько раз повторил непонятную
для Крэла фразу - "Опять все та же дилемма".
- Кому должно принадлежать открытие? - спросил Нолан. Спросил не у
Крэла, а скорее у кого-то неведомого, кто в состоянии был бы ответить. -
Кому отдать то, во что вложен ум, душа, наконец, жизнь? Тому, кто
заплатил? А может быть, гораздо выше, значительней и безмерно ценней
именно то, что купить нельзя, - творчество? Кто же, кроме самих ученых,
вправе распоряжаться этим?
Крэл впервые увидел, что Нолан, мнение которого обычно воспринималось
окружающими как нечто безапелляционное, сам ищет, пытаясь решить задачу,
сложную даже для него. Крэл уже справился со смущением, старался
противиться внутренней силе Нолана, огромному влиянию, какое он всегда
умел оказывать на собеседника, и вопрос задал твердо:
- Неужели и вы разделяете заблуждение тех ученых, которые считают, что
наука должна, вернее, может стать над или вне политики?
- Ответить на это трудно. Да, я считаю, что ученые могут много. Очень
много, и я надеюсь... А вот порой... Я устал, слишком устал, и, может
быть, поэтому мне иногда представляются тщетными все наши усилия. Но я