"Юрий Медведев. Куда спешишь, муравей? (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

- Пахнет вечными снегами. Как тогда, на леднике Туюксу...

В восьмом классе, впервые поднявшись на Туюксу, мы, помнится, долго
разглядывали в подземной лаборатории ледовый керн - тонкий столб льда
длиною метров в сорок. Как на срезе дерева, на нем пестрели годичные знаки
- нет, не десятки, не сотни, а тысячи полосок.

Кое-где стояли маленькие деревянные таблички с приклеенными бумажками,
и на бумажках тушью от руки:

ДОГОВОР ОЛЕГА С ГРЕКАМИ... РАЗГРОМ ХАЗАРСКОГО КАГАНАТА... БИТВА НА ПОЛЕ
КУЛИКОВОМ... СМУТНОЕ ВРЕМЯ... ПЕРЕХОД СУВОРОВА ЧЕРЕЗ АЛЬПЫ... БОРОДИНО...
СМЕРТЬ ПУШКИНА.... ОБОРОНА СЕВАСТОПОЛЯ... ПУТЕШЕСТВИЯ ПРЖЕВАЛЬСКОГО...
ЦУСИМСКОЕ СРАЖЕНИЕ... ПОДВИГ ГЕОРГИЯ СЕДОВА... ПОДВИГ ЧКАЛОВА... ПОДВИГ
ГАГАРИНА...

Таблички поставил одноногий старик гляциолог, похожий на волхва.
Последние тридцать лет он безвылазно жил среди вечных снегов, рисовал
акварели - фиолетовое небо, звезды, льды, слепящие взрывы лавин - и даже
умудрялся кататься на лыжах.

У самого края керна мы с Леркой отыскали свой год рождения. До этого
нам и в голову не приходило, что время что-то оставляет про запас: тают
льды, уплывают вешние воды, ветер сдувает лепестки цветущих лип, умирают в
земле опавшие листья. Все исчезает, чтобы явиться вновь, бесконечно
повторяясь. Оказывается, не все. Я из-за дерева бросаю в тебя снежок, а он
пересекает линию света и тьмы и становится частью этого керна вместе с
омертвевшими каплями из недопитого бокала Моцарта. А в твоем альбоме
остается листок пирамидального тополя, под которым мы впервые
поцеловались. Меняю все блага мира на полузабытую июльскую радугу, под
которой ты бежала ко мне с букетом ромашек...

- Я тоже для тебя кое-что припасла, - сказала Лерка. - Сейчас достану
из рюкзака.

Это был черный, скрученный, утолщающийся к торцам предмет размером с
гантель. Удивляла его легкость, почти невесомость.

- Правда, он напоминает смерч? - спросила Лерка. - Я нашла его в
рюкзаке наутро после... после того селя. Я назвала его смерченышем. Я
сразу стала думать, что смерченыш - подарок от них, от скафандриков.
Сувенир, что ли. Я никому его не показывала, хватит с меня издевательств
Тимчика. Считай смерченыша ответным даром, восседающий в колеснице.

- Значит, всю зиму ответный дар так и пролежал в рюкзаке? - удивился я.
- Ты все же выучилась долготерпению. Похвально. Представляю, чего это тебе
стоило.

Она усмехнулась: