"Юрий Медведев. Куда спешишь, муравей? (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

Белокаменная разорвала свои цепи.

Через день я была в Городе..."


5. Подпирающие небо

Мы шли правым берегом Тас-Аксу. Склоны ущелья - метров на тридцать
вверх - были ободраны, искорежены, будто вспаханы мотыгами исполинов. Ни
деревьев, ни кустарника, лишь кое-где зелеными заплатами пробивалась
молодая трава да валялись изуродованные стволы елей с начисто содранной
корой. Приходилось огибать камни величиной со стог сена - их приволок
сель. Житель равнин никогда бы не поверил, что говорливая безобидная река
может натворить такое.
Но я-то еще мальчишкой видел в краеведческом музее желтые фотокарточки
начала века, где Город был за несколько минут сметен с лица земного такой
же разбушевавшейся речушкой. Не пострадал лишь деревянный многоглавый
собор, возведенный без единого гвоздя гениальным строителем Зенковым. В
этом-то разноцветном узорчатом храме, похожем на Василия Блаженного, и
размещался музей, когда я был мальчишкой.

Всю неделю после приезда раздумывал я над Леркиной красной тетрадью.
Что-то тревожило меня в этих кое-где тщательно зачеркнутых строчках,
наспех набросанных ее пляшущим почерком. До конца я так и не смог
определить свое отношение к ее сумбурной исповеди. Я слишком хорошо знал
Лерку, чтобы задаваться вопросом: верить или не верить. Даже если она
предложила игру, то одну из тех игр, что реальнее самой жизни. Беспокоило
что-то другое...

"Допустим, путешественники по Пространству или по Времени сбились с
пути, - размышлял я. - Оказаться они могут где угодно, об этом размышлял
еще русский философ Федоров, учитель Циолковского. Действительно, при
пространственно-временном переходе всегда есть риск очутиться хоть в жерле
извергающегося вулкана. Они оказались в скале. Допустим, земля и воздух
для них в равной степени чужеродны, причем не существует даже границ
перехода от твердого к газообразному, поскольку их собственная среда
обитания совершенно другая. Отсюда скафандры. Далее. При всей
парадоксальности Леркиной мысли, что сад в кристалловидном корабле-вихре
представляет собою единый живой организм-двигатель, я готов был
согласиться и с этим, хотя смутно себе представлял механику подобного
движения. Но как бы они ни двигались, в какой бы среде ни обитали, почему
эти, несомненно, высокоорганизованные создания не пожелали объясниться?"

Да, вот это-то меня и тревожило: почему они не захотели вступить в
контакт? Неужели мы такие уж примитивные твари...

"А лунные ратники, - вспомнил я. - Разве их не считают примитивными?
Туземцы, дикари, погрязшие в суевериях, - это слова самого мэра, выходца
из их же племени. А ведь не кто другой, как мэр рассказывал, что в ветхом
дворце вождя на большой каменной стене выдолблен календарь, где помещены