"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу авторахочется защитить тебя. Прижать крепко-крепко и защищать ото всего на свете -
от ветра, стрел и злых слов". - А хочешь, я поеду с тобой? - спросил он вдруг. Если бы я была чуть повыше пола, то упала бы непременно. - Только до границы леса и не далее. Я могла сказать ему многое: о долге мевретта, об опасности города для остроухих, но...он и так все это знал. Куда лучше, чем я. И еще вопрос, кто бы кого переупрямил. А я... "Не хочу, чтобы ты погиб... вот только обретя, потерять - нет!.." Я уткнула лицо в колени, чтобы он не прочел этот страх у меня в глазах, чтобы мой страх не погубил его. Элвилин обнял меня и стал баюкать, как ребенка: - Значит решено, я еду с тобой, Аррайда. А сейчас ты должна выспаться, завтра предстоит долгий путь, - он чмокнул меня в макушку. - Только до опушки леса, мевретт. Или... или я нажалуюсь на вас сыну и этой, Идринн... которая умеет появляться в ненужное время в ненужном месте. И пусть удерживают, как хотят! Я... честно это сделаю! - я стала перед ним на колени, обхватив за шею руками и заглядывая в глаза. - Одрин, ну пожалуйста. Душа моя должна быть спокойна, когда я отправляюсь на опасное дело. А разве так будет, если я стану дрожать за тебя? Ну пожалуйста... Он просто закрыл мне губы поцелуем и, откинувшись на спину, увлек обратно на шкуру. Я уперлась руками ему в плечи, оттолкнулась и заглянула сверху вниз в туманные глаза: - Одрин, ответьте мне сначала. Я... умру без тебя! И некрасиво, беспомощно заплакала. - Не плачь, Триллве, давай, будем жить, хорошо? - он растерянно притянул меня к себе. - Мне ведь не удастся тебя убедить, правда? - он утер мои слезы и начал целовать заплаканные глаза. - Я сделаю все, что ты захочешь, девочка, - и его руки скользнули у меня по спине. - Хорошо, давай, - я прильнула к нему, нежно-нежно проведя пальцами по щеке. А лилейный поймал мою руку и припал к ладони. Слова почему-то давались с трудом и он, вздохнув, постарался вложить в свои руки как можно больше неизреченного, как можно больше нежности, накатившей на него жаркой волной. Мир вокруг исчез. Остались только мы двое, и эти двое были сосредоточием Вселенной, абсолютной истиной, имя которой - любовь. ...Вот мех под рукой, колкие, стреляющиеся искрами волоски. Вот огонь, робко прячущийся под невесомый пепел...Вот решительная дробь дождя по стеклу - лунным изгибам в свинце оплетки... грифоньи лапы старинной кровати... вверху деревянная резьба потолка - виноградные грозди и листья... чужое дыхание на щеке и стук сердца - не своего, но... в созвучии... комок в горле, разбитый криком - только царапаются его остатки - колючие льдинки... и кровь на искусанных губах. Моих и - твоих. Соленый вкус. Как у далекого моря. А вокруг в полутьме словно кружатся медные листья - мы средоточие сказки, ее сердцевина. Как жарко дышать. Никогда не думала, что будет ТАК... Одрин откинулся на спину и закрыл глаза. Из-под опущенных век проложила свою дорожку предательская слеза. Мгла! Хорош суровый мевретт - ничего не скажешь... "Я не мог и предположить, что когда-нибудь будет так, что жизнь |
|
|