"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора

шелестя темно-зеленой мантией, и оглядел присутствующих. Вместе с ним в
тонкое веяние лилий ворвались запахи мяты, вербены и золототысячника, а
холодное великолепие покоя озарило золотое пламя крупной растрепанной
головы. И телосложение Звингард имел богатырское - рядом с ним Мадре
выглядел, как недокормленный пацан-переросток: лекарь был на две головы ниже
его.
- Та-ак, мевретт. Из того, что наверещала мне эта девица, - мэтр кивнул
на Тему, - я понял, что кому-то стало плохо. Она же притащила меня сюда. Ну,
уж от кого-кого, но от вас я не ожидал обмороков... А... - тут он заметил
меня и придвинулся. - Вот оно что. Дама. Да еще и круглоухая. Ну, все ясно.
Извлек из складок одежды небольшой флакон, откупорил его и сунул мне
под нос. Вонь была резкой и терпкой. Я чихнула.
- Хм... интересно, и что же вам ясно, господин Звингард? - прокричали
мы с Мадре дружно (только "господин Звингард" я пропустила).
Мевретт помахал ладонью возле собственного носа:
- Слушайте, что за гадость вы сюда притащили? У меня ж потом кабинет
весь провоняет этим... ароматом.
- В таком случае, помогите мне транспортировать болящую в лазарет, -
ворчливо отозвался лекарь. Его лицо было сморщенным, как печеное яблоко, от
смеющихся зеленых глаз разбегались морщинки... лицо Звингарда было более
живым, чем фарфоровый прекрасный лик мевретта. Отчего-то мне стало грустно.
- И не вздумайте! - рявкнула я, отгоняя это ощущение. - Я жива и
здорова... почти. Что, подремать нельзя, да? Я, может, ночь не спала... или
две, так сразу в лазарет, - и громко чихнула. - Уберите от меня эту гадость.
Я не барышня, чтобы в обморок падать, ясно?!
- Ясно, ясно, барышня, - лекарь убрал склянку и, бесцеремонно приподняв
мое лицо за подбородок, заглянул в глаза. - Так-так... Голова болит?
Кружится? Тошнит?
- От вашего зелья у кого хошь голова закружится, - я невинными глазами
поглядела на старичка. - И дракона вырвет.
И призналась неохотно: - Да, болит. Но это не повод беспокоиться.
- Где болит? Как болит? - продолжил допрос Звингард, не обращая
внимания на провокацию...
Ну и въедливый дедка в мантии. Мне и так хреново, а тут еще на вопросы
отвечай.
- У меня душа болит, а голова вторична, - буркнула я. - Дайте посидеть
спокойно, а?.. Я понимаю, что давние у вас главные враги, и вы их изводите
всеми доступными способами... Но, дедусь, милосердия, - я сложила руки у
груди и скорчила самую невинную рожицу. Тут голова напомнила о себе, и
вместо умиления получилась жуткая гримаса. А если прибавить налипшую
грязь...
- Ясно, - заключил лекарь, распахнул дверь и подозвал помощника -
любьего отпрыска, здоровенного и ярко-рыжего. - Отнесите-ка барышню в
лазарет, будьте добры. А вы, деточка, не упрямьтесь...
Помощник мотнул длинными рыжими волосами и легко поднял меня на руки.

Глава 2.

За занавеской из стеклянных бусинок что-то шипело, пыхтело, булькало и
вздыхало. Вылетающий оттуда пар то затягивал выскобленное дочиста помещение,