"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора

легкостью преодолел шум грозы. - Скажите же ему! Хотя бы ради памяти о моем
великом отце! И нашего сына! Я... все эти долгие годы терпела и верила,
постигала искусство ведовства, чтобы помочь своему народу, изнывающему под
гнетом давних, томящемуся в рабстве, сжигаемому на кострах веры, именующей
себя святой, но несущей нам только слезы и боль! Едва услышав о
надвигающейся войне, я бросила все, забыла о своей девичьей гордости...
Сова резко заухала и захохотала. Слуги Исы, дрожащие под дождем,
казалось, готовы были зарыться в землю. Свет фонаря метнулся и угас.
- Девичьей... а обернись-ка: нет ли у тебя пониже спины печати:
"Одобрено королевством"? - неясыть разразилась долгим, до кашля, ядовитым
смешком. Мне на минуту показалось, что это смеется экономка Виолет.
- Это оскорбительно! - взвизгнула Иса. - Вас повесят!
- Разворачивай! - приказала сова. - Утром поговорим.
Распустила крылья и тяжело полетела в свое дупло.
- Ну, мевретт Одрин, я тебе это припомню!
- Вам, кажется, нужно что-то от отца, миледи? - вплелся в скандал
звучный красивый голос - Сианн присоединился к стражникам, орущим с
перемычки между воротными стрельницами.
- А ты кто?! - при вспышках молний я увидела, как дама вылезла из
кареты и вышла на край берега, рискуя при малейшем движении соскользнуть в
ров. Лакеи держали над ней растянутый плащ.
- Мевретт Алиелор Сианн эйп Танненваль!
Иса как-ее-там вскинула руки к слегка растрепанной прическе-башне.
- А-а... Ну, иди ко мне, мальчик! Иди, вор, ограбивший Торуса! Пасынок
ублюдка и сын потаскухи с лютней, которая...
Я узнала шаги Одрина за спиной и, хромая, двинулась ему навстречу.
Мевретт обнял меня и сказал в полголоса:
- Нам нужно поговорить. Не здесь.
- Да, веди.

Мы вышли из комнаты экономки и довольно долго плутали по коридорам и
спускались и поднимались по лестницам, пока не оказались в просторном зале
под стеклянным куполом.
В хорошую погоду, здесь, должно быть, было прекрасно. Через стеклянную
крышу сеялся солнечный свет, согревая цветы и листья; сверкая радугой в
струях небольшого, окруженного скамейками мраморного фонтана. Множество
самых разных растений, декоративных и лекарственных, дарили воздуху нежный
аромат.
Сейчас в оранжерее царил полумрак, по стеклянной крыше мерно барабанил
дождь. Вспыхивали редкие молнии, и стекла вздрагивали от громовых раскатов.
Мадре подвел меня к одной из скамеек:
- Садись, боюсь, что разговор выйдет долгий и... не очень приятный.
Я как-то даже пропустила последнее, с наслаждением рухнув на сиденье и
вытянув ноги. Карабкаться с пробитой ступней по лестницам - удовольствие
ниже среднего. Но жаловаться и ныть я не собиралась. И без того мевретту
тяжело, я же чувствую. Не хочу быть обузой, и все!
- Устала? - он ласково коснулся моих волос и сел рядом. Потом взял за
руки. - Только пообещай, что дослушаешь до конца, прежде чем делать какие-то
выводы.
- Обещаю, - просто сказала я.