"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора

Тут до Виолет, очевидно, дошло, что разговор принимает опасный оборот.
Она шикнула на девчонку, а потом покачала головой:
- Нет-нет-нет. Я мевретту потом все выскажу, что думаю. А вы
давайте-ка, пошли. У меня посидим. Голова как, не болит?
И она безбоязненно погрозила в нашу сторону пальцем. Я услышала, как
Одрин за моей спиной тихо ругнулся.
- А взамен радуйся, что я тебя не окунула, - бросила я Темке сердито. -
И мевретта лучше не трогайте, - посоветовала экономке. - Чего надо, я ему
сама выскажу, без вашего участия, милочка...
И буркнула под нос:
- Думать она умеет, как же... элвилинская девственница... с дланями.
- Вредная ты, - Темулли печально подняла на меня серые глазищи. - Я
думала, мы подружимся... А ты - злюка...
- Сама такая, - прошептала я одними губами..
Девочка обиженно нахмурилась.
- В-вредина, - повторила она. - Меня нельзя обижать, я маленькая. А ты
мне платье испортила, вот.
Экономка фыркнула:
- Ты, Темулли, не слушай ее. А платье мы с тобой новое выберем.
Пойдем, - она с решительным видом открыла дверь и вытянула детей наружу.
- Обижать, может, и нельзя, а выдрать нужно! - рявкнула я вдогонку. И
опять раскашлялась.
- Злюка! Меня не за что! - донесся звонкий голосок уже из коридора.

Настроение было испорчено, зато страх и боль, навеянные видением,
отступили. Я сорвала с себя одежду и плюхнулась в бассейн. Ко мне сразу же
ринулось несколько светящихся шаров, суетливо столкнувшихся с мелодичным
звоном над макушкой. Приглядевшись, я увидела внутри стайки прозрачных
мотыльков. Стало ощутимо светлее, я всмотрелась в воду и раскрыла рот...
Может, это была иллюзия, а может, и нет: усыпанное желтым песочком и
самоцветами дно, колыхание водяных трав и золотые рыбки, проплывающие между
ними и брызнувшие в стороны, когда я, стараясь держать раненую руку над
водой, оттолкнулась ногами от бортика и поплыла.
Окутанная ласковым теплом, я смерила бассейн несколько раз из конца в
конец и удовлетворенно прислонилась к стенке, улегшись на мрамор затылком,
пробуя разглядеть Одрина. Смотреть вот так было смешно, только шея быстро
затекла.
Мевретт поднялся со скамьи, подошел к бортику, уселся на пол и стал
массировать мне виски. Улыбнулся:
- А ты хорошо плаваешь...
Я осторожно обхватила его запястья, подавив желание перекинуть
остроухого через себя в воду:
- А как плаваешь ты?
Мадре поднялся и, скинув одежду, почти без всплеска соскользнул ко мне.
Приблизился вплотную, оперся руками о борт, так что все пути к отступлению
оказались отрезанными, и заглянул в глаза:
- А ты сейчас точно плавать хочешь?
Я поперхнулась и с плеском и фырканьем нырнула, чтобы не показать ему,
что краснею.
Когда голова моя оказалась снова над поверхностью, я узрела, как