"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автораконя украсть... - в предчувствии очередной забавы глаза зеленоволосой
сверкнули. Но она тут же опять тяжело вздохнула. - Не, не выйдет после лука-то... А еще деревья кусачие в Дальнолесье растут, ловушки, чудовища всякие... и говорят, что любого человека в лесу хватать приказано... Мне показалось, кто-то осторожно шагнул за украшавшую коридор скульптуру лучника. Я сказала об этом Темулли, но зеленоволосая продолжала вещать упоенно: - И не думай! Мадре знаешь, какой... зверь. Он меня за свой лук... вздернет. Точно! - Кажется, об этом мы уже говорили, - с досадой пробормотала я. Отчего-то мне неприятно было слышать о лилейном гадости. Ну, сказанные мной не в счет. - Ты его только с позавчера знаешь, и уже решила, что зверь? Или я что-то путаю? По мне - такого пальцем перешибить можно, - я взмахнула сапогами, зажатыми в левой руке. - Ну и замчище тут: без кружки осеннего меда не разберешься... ой, ты меня не слушай. Негоже лилиям прясть, а девушкам пить. - А я говорю - зверь! Грозны-ый, ужас. Он даже собственного племянника не пожалел... почти, - остроухая сделала страшные глаза. - Ох, Тему-Тему, - покачала я головой и подхватила кирасу, так и норовящую выскользнуть из объятий. - У тебя воображение разыгралось? Или сказок страшных нарассказывали? Нет, мне Одрин страшным не показался. А вот кормят его точно плохо: бледный, как убывающая луна. - А вот и нет! Как вбил себе в голову, что племянник его предатель, так чуть его успокоили. Да любого в замке спроси! Да я... Да он и меня бы. За лук этот свой... только деду Звингард вступился. - Во-первых! - сказал он, пристально глядя на Темулли. - Я тебя вешать не собирался... Во всяком случае, до этой самой минуты. Во-вторых - тебя уже обыскался Звингард. А в-третьих - Мадре надулся и перевел взгляд на меня - у нас вообще-то военное положение, и обжираться, когда элвилинский народ недоедает, не к лицу мевретту. - А что значит "до этой минуты"?! - Темулли проворно шмыгнула мне за спину. - Извините, - ядовито произнесла я. - Если бы я знала, что элвилинский народ голодает, то не стала бы объедать вашу кухню. Впрочем... в ваших покоях в моей сумке лежат хлеб и колбаса. Могу пожертвовать их в пользу голодающего, то есть, вас, мевретт, - я как можно изысканней поклонилась, таки уронив кирасу и сапоги и въехав лбом в статую элвилинского лучника, где до того скрывался этот коварный негодяй. И застыла с ней в обнимку. Как-то не хотелось второй раз за день оказаться у ног этого обаятельного... - Да чтоб он пропал! - последнее я выкрикнула в сердцах, не сдержавшись и жалея, что вовремя не прикусила себе язык. - Кто пропал? - пробормотала Темулли. - Сейчас пропаду я... - Так! Всем молчать! Стоять смирно, произведение искусства обнимать прекратить! - гаркнул вышедший из себя Мадре. Потом успокоился немного и чуть тише спросил: -Какая еще колбаса? Как вы себя чувствуете? - Колбаса у меня в сумке, у вас в кабинете, - прошипела я. - Не могу его бросить, статую вашу, я тогда рухну. Спасибо, что озаботились моим здоровьем. Лбом двинулась о ваше... произведение искусства... - я отважно оторвала левую руку от мраморного лучника и ощупала ссадину, легшую поверх |
|
|