"Анатолий Михайлович Медников. Берлинская тетрадь " - читать интересную книгу автора

тяжелых условиях, которую приятно наблюдать на фронте.
Смирнов негромко, но достаточно ясно, почти не заглядывая в свой
конспект, рассказал нам об эпизодах недавно прошедшего сражения. Даже и в те
дни нам, много повидавшим на дорогах войны, эпизоды эти уже казались
легендарными.
Вот рассказ Смирнова:
"Наш полк шел в авангарде дивизии, наступавшей от Вислы. За
последние три недели полк прошел с боями километров триста, дни мешая с
ночами, не ведая отдыха в своем движении на запад.
Где-то за сто километров безнадежно отстали тылы, но фронт, как
пружина, продолжал распрямляться, наступая и наступая. Дивизия, обходя
большие города, шла лесами, полевыми дорогами, на ходу кромсая немецкие
коммуникации и разбивая отдельные вражеские части. Они метались по
развороченному, как муравейник, немецкому оборонительному поясу.
"Вперед, к Одеру!" - наш полк не знал другой команды.
Мы шли и ехали на автомашинах, на дрожках и велосипедах. В
селениях не задерживались больше часу. Случалось и так, что полк двигался
даже впереди отступавших немецких частей. С флангов тоже бежали гитлеровцы,
и вражеские части находились впереди.
Отбрасывая в сторону непрошеных соседей, полк рвался вперед. Мы
словно бы соревновались с гитлеровцами в беге к Одеру. И мы пришли первыми.
Батальоны вышли к реке на рассвете. Тускло мерцал в предрассветной
дымке синеватый, уже подточенный водой лед Одера. На западном берегу стояла
тишина: ни выстрела, ни шороха.
Я напряг слух - лишь вдалеке очень глухо слышалась орудийная
канонада, - это с востока, а не с запада подходили к реке отступавшие
немецкие части.
Вот тогда-то я и решил - не ждать, пока подойдут основные силы.
Дивизия на пятьдесят километров вырвалась вперед, полк еще дальше. Не стал я
ждать и пока вскроется лед или перебравшиеся на западный берег немцы
всполошат находящиеся там заслоны.
- Здесь рвать Одер! - приказал я.
Батальоны выскочили из леса на хрустящий, ломкий ледок. Солдаты
бежали не останавливаясь и не оглядываясь назад. Успели перетащить пулеметы
и легкие противотанковые пушки. Потащили 76-миллиметровые - полковые, и лед
начал ломаться. Одна пушка утонула, и черная полынья образовалась на этом
месте.
Когда в штабе армии получили мое донесение о том, что полк
форсировал Одер, то сначала просто не поверили. Ведь основные силы армии еще
вели бои за восемьдесят - сто километров от рубежа реки.
Потом они получили второе наше сообщение с просьбой помочь
авиацией. Немцы атаковали нас на плацдарме. Вот тогда поверили. Но самолеты
тотчас выслать не могли, потому что фронтовая авиация в это время
перебазировалась на размытые весенней хлябью аэродромы и была частично
парализована. Пока летчики осваивали как временные взлетные площадки широкие
гудронированные дороги, шло время.
На плацдарме же события развертывались очень быстро. Не прошло и
часу, как над полком, едва успевшим зацепиться за небольшой кусок прибрежной
земли, уже повисли черной тучей "мессершмитты" и "хейнкели". Семьдесят
четыре часа продолжалась эта первая, почти непрерывная "утюжка" с воздуха.