"Лоренцо де Медичи. Заговор королевы " - читать интересную книгу автора

момент ей вспоминалось все так, словно случилось это всего несколько лет
назад, а ведь прошло больше полувека. Была ли она хоть раз счастлива в этой
стране? Она сама себе удивилась, ибо никогда не задавалась вопросом о вещах
столь сокровенных. Может ли королева быть счастлива? Она не находила ответа.
Конечно, было время, когда казалось, что такое возможно, но оно ушло
безвозвратно. На протяжении всей жизни обстоятельства меняли ее характер,
закаляли волю, делая Екатерину Медичи замкнутой и бесстрастной. Постепенно
она утратила уверенность в своей способности испытывать какие-либо чувства.
Прежде всего она была королевой - не женой, не матерью. Это не выбор, а
судьба. А она не раз убеждалась на горьком опыте, что с судьбой бороться
бессмысленно.


2

Замок Блуа,

5 января 1589 года

Мне холодно. Очень холодно. Не могу согреться. Говорят, что снаружи все
еще идет снег. Как грустно. Я всегда ненавидела зиму за холод, за снегопад,
мешающий путешествовать, за слишком короткие дни. Я люблю встать рано, на
заре, до восхода солнца, распахнуть настежь окна, чтобы впустить свежий
воздух и ароматы утра. На моей родине зимы были мягче. Какой прекрасной
осталась в памяти моя Италия. Говорят, что в далеких воспоминаниях о
временах нашей молодости места и люди предстают иными, чем были на самом
деле. Может быть. Столько лет прошло, а я ни разу не побывала в Италии с
того дня, как приехала сюда, чтобы выйти замуж. Но всю жизнь хранила в душе
тепло моей страны, улыбки моих соотечественников, их доброжелательность,
красоту наших площадей, наших дворцов, наших садов. И хотя я гораздо больше
лет прожила здесь, во Франции, чем в Италии, но - наверное, это зов крови -
я ни на минуту не переставала чувствовать себя итальянкой. Я живу во Франции
пятьдесят шесть лет и все еще говорю по-французски с акцентом, который
выдает мое происхождение и вызывает ядовитые насмешки моих подданных.
Меня заверили, что все камины замка растоплены, а я все равно не могу
согреться. Я королева Франции, и я умираю от холода. Пятьсот человек у меня
в услужении, а я умираю от холода. Что будет после моей смерти с моими
двумястами фрейлинами, шестьюдесятью шестью камердинерами, пятьюдесятью
восемью советниками, ста восемью секретарями, пятьюдесятью одним капелланом,
двадцатью тремя докторами, пятьюдесятью лакеями, сорока поварами и со всеми
остальными, кто так верно служил мне все эти годы? Надо будет позаботиться о
них, назначить каждому небольшую пенсию. Как же я тоскую по Тинелле, моей
маленькой Тинелле, самой преданной из моих камеристок. Прошло уже семнадцать
лет с той страшной ночи Святого Варфоломея, когда она пропала. Стала ли она
одной из стольких невинных жертв той ночи? Я так никогда и ничего больше о
ней не слышала. Будь она жива, она бы не оставила меня. Она была бы сейчас
здесь, сидела бы рядом, ухаживала за мной с безоглядной преданностью. Я
любила ее как дочь и заботилась о ней с первого дня ее жизни, когда умерла
ее мать. Бедная моя Тинелла! Что же с ней приключилось? А ведь я
предупреждала ее, чтобы она оставалась возле меня, чтобы не покидала моих