"Тереза Медейрос. Озорница " - читать интересную книгу автора

- Нет, нет, ты как раз вовремя. Дай-ка мне сюртук.
Пенфелд глазом не моргнул, словно каждый день видел своего господина на
пляже в обществе нагой спящей дамы. Отвернувшись, он начал было аккуратно
свертывать сюртук, но Джастин нетерпеливо выхватил его.
Пенфелд зябко повел плечами и потер руки, будто ему стало холодно в
одной рубашке.
- Прошу прощения, сэр. Надо ли понимать, что это русалка?
- Разве у нее рыбий хвост?
Пенфелд робко посмотрел через плечо и убедился, что видит обнаженную
девушку с пышными формами, которую хозяин нежно укрывает сюртуком. Джастин
взял ее на руки, как ребенка. Теплая и влажная голова легла ему на плечо. Он
невольно пробежал глазами по ее лицу, отметив вздернутый нос и легкую
гримасу на чувственных губах.
Пенфелд позволил себе повернуться.
- Как вы думаете, сэр, откуда она взялась? Жертва кораблекрушения? Или
"зайцем" пробралась на корабль?
- Нет, на "зайца" она не похожа, - улыбнулся в ответ Джастин. -
По-моему, это дар моря.
Слуга не мог припомнить, когда он видел в последний раз такую
счастливую улыбку на лице своего господина. А Джастин, не говоря больше ни
слова, направился к хижине, но теперь он не с трудом волочил ноги, как
прежде, а шагал легко и уверенно, будто на руках у него не вполне весомая
ноша, а эфемерное существо, сотканное из морской пены и звездной пыли. Глядя
ему вслед, Пенфелд немало удивился, приметив, как господин его,
наклонившись, нежно поцеловал девушку в кончик носа. Слуга смахнул пот,
выступивший на лбу. А может, оба они чуточку свихнулись, пораженные лунной
болезнью, о которой с дрожью в голосе часто толковали туземцы?

***

Эмили попыталась зарыться в тонкий матрас. Не хотелось просыпаться,
открывать глаза, вставать. Новое утро никогда не обещало ничего хорошего. В
крохотное оконце комнаты на чердаке залетают хлопья мокрого снега, и вода в
тазике для умывания наверняка успела замерзнуть. А потом придется спускаться
по крутой узкой лесенке в класс и учить французскому языку детей богатых
родителей, которым наука не впрок, втолковывать им правила грамматики, а
они, как обычно, будут хихикать и исподтишка издеваться над ее нарядом, из
которого Эмили выросла еще два года назад. Девушка застонала и стала
нашаривать рукой подушку, чтобы накрыть ею голову. Если задержаться
подольше, быть может, раздастся стук в дверь и на пороге появится Тэнси с
чашкой блаженно горячего черного кофе, который удалось стянуть прямо из-под
длинного носа кухарки.
Поиски подушки не дали результатов. Возникло новое ощущение, на
редкость приятное и столь необычное для мрачной конуры на чердаке, что
хотелось разрыдаться от счастья.
Эмили было тепло.
Она медленно открыла глаза и сразу зажмурилась, ослепленная ярким
солнечным светом. Хотелось лежать так вечно, нежась и греясь в
благословенном тепле. Когда девушка вновь открыла глаза, то вначале
оторопела. Над ней нависла сморщенная зеленая рожа с жутко оскаленными