"Виталий Макаренко "Мой брат Антон Семенович [Воспоминания]" - читать интересную книгу автора

У МИРОНОВА

Дом Миронова! Еще в большей степени, чем дом Скальковского в Белополье,
дом Миронова, был настоящая республика в Крюковском государстве, целый
мир. Но какой некультурный, темный, отсталый, мещанский, до ужаса серый и
скучный мир.
Миронов был разбогатевший мужик-подрядчик, скупой, жадный, весь
заросший бородой, которая начиналась сразу же под глазами и росла даже в
ушах и носу. У него было душ 10 детей от мала до велика. Старшая была
Пелагея - Поля. В то время ей было 15-16 лет, но она уже была, как
говорится, "дебелая" - полная, пухлая, не урод, но и не красавица, не
глупая, но и не умная, едва умевшая читать и писать (как и все дети
Миронова, как и он сам). Это и была та самая Поля, на которой Антон хотел
жениться в 1905-1906 г.
У Миронова было 7 или 8 квартир, из них самую большую занимали мы (3
комнаты и кухня). Поэтому во дворе была целая толпа детей, тут же бродили
куры, утки, гуси, индейки, поросята. Жили примитивно. Улица была просто
глубокий песок, не было ни водопровода, ни канализации. Воду привозил из
Днепра водовоз - по 1 коп. за ведро. Клозеты были во дворе и летом
распостраняли зловоние. (В перегородках между клозетами любителями сильных
ощущений были просверлены дырки для наблюдений.)

Работали, много ели, много спали, никто ничего не читал, и я никогда ни
у кого не видел газеты (у нас газета была каждый день, так как мой отец
выписывал газету "Биржевые ведомости" и иллюстрированный журнал "Нива").
От скуки рожали детей, сплетничали, ссорились, мирились... потом начинали
снова. По праздникам и воскресным дням много пили и в соседней Костроме
дрались на ножах... иногда убивали... Но надо отдать должное: при такой
дикости жили честно - не было ни воровства, ни грабежей. Было много
нищих, бродяг, старцев, подозрительных "монахов" с красными носами,
гадалок, итальянцев с "Петрушкой", татар с бумазеей, китайцев с чесучей...
Иногда среди бела дня, распостраняя зловоние, проезжал самый
примитивный ассенизационный обоз, возчиков которого называли "золоторями".
В глубоком песке колеса уходили в землю почти по ступицу, и у меня и
сейчас сжимается сердце, когда вспоминаю, как возчики били несчастных
лошадей - ногами и толстыми поленьями, стараясь ударить по глазам. Я
плакал иногда и задавал себе вопрос: почему Бог терпит такой ужас? Я еще
верил в Бога.

А с другой стороны двора, за забором, начинались "кучугуры", описанные
Антоном в "Книге для родителей". Чистейший песок насколько хватал глаз,
поросший лозой, кустами молочая, бессмертника и целыми коврами
некрасивого, но такого ароматного чебреца. Целые табуны кузнечиков и
сколько, сколько изящных быстрых и грациозных ящериц.
Конечно, было много молодежи. В особенности летом, по вечерам
собиралось человек до 15. Были молодые рабочие, жившие у Миронова, старшие
дети Миронова - Поля, Миша, Пантюша, приходили соседи. Пели песни, играли
в городки, в мяч, горелки, жмурки и проч. В игры нас, малышей, не
принимали, но мы болтались тут же под ногами.