"Грэм Макнилл. Железный шторм" - читать интересную книгу автора

Фантазия Цицерина оказалась не в силах даже вообразить масштабы резни,
развернувшейся в каких-то двадцати метрах от него.
В забранных бронированным стеклом окнах виднелись мрачные сполохи
пламени, но ни единый звук не проникал в контрольный пункт, отчего казалось,
что происходящее снаружи не имеет к этому месту никакого отношения. А между
тем, прямо у основания башни несметное число жизней уже угасло, и еще многим
предстояло погибнуть, прежде чем кровопролитие завершится.
Цицерин мог утешить себя только верой в то, что сама башня была
абсолютно неприступной, и что он сделал все, от него зависящее, чтобы
предотвратить катастрофу.
В районе главного входа вдруг раздался тяжелый глухой удар, и весь
персонал башни в страхе замолчал.
- Что это было, во имя Машины? - в ужасе прошептал Цицерин.

Форрикс наблюдал, как дверь содрогается под ударами осадного молота
дредноута: адамантиевая пластина в несколько метров толщиной уже начала
прогибаться. Ревущая машина войны неизбежно снесет дверь с петель - это был
только вопрос времени. Два десятка сильнейших из Железных Воинов стояли
наготове у огромных цепей, закрепленных болтами в специальных кольцах на
ногах и плечах дредноута, чтобы удержать машину после того, как вход в
контрольную башню будет открыт.
Он живо представил себе те мучения, которые должна была испытывать
проклятая душа, навечно заключенная в покрытом броней саркофаге. Никогда
больше не испытать восторга от убийства, не почувствовать, как поет кровь в
твоих венах, когда ты забираешь чужую жизнь, а чужая плоть становится
добычей твоей, - такая судьба сулила только горе и страдание. Неудивительно
поэтому, что некогда разумное существо, помещенное в оболочку дредноута и
приговоренное к вечности в ее холодных железных стенах, неизбежно
погружалось во мрак безумия.
Эти лишенные разума машины войны, по крайней мере, находили в безумии
свое спасение. Для самого же Форрикса убийство давно уже перестало быть
источником радости. Десять тысяч лет безжалостной войны - достаточный срок,
чтобы познать во всей ее мрачной полноте человеческую способность нести
жестокость и смерть. За свою долгую жизнь ему доводилось бесчисленное
количество раз стрелять, рубить, пытать, душить, ломать, забивать до смерти
и расчленять своих жертв, и его память не сохранила воспоминаний ни об одной
из них. Каждая новая смерть терялась в бесконечной череде террора, ставшего
его работой, чувства притупились, а битва уже не вызывала, как раньше,
очищающего душу наслаждения.
Еще раздавались единичные выстрелы, но последние очаги сопротивления
гасли один за другим. Воины полукровки зачищали развалины бункера от
остатков имперских сил, и хотя Форрикс считал, что Хонсю навсегда опорочен
своим происхождением, он не мог не признать его компетентность как
командира. Более того, Хонсю все еще верил в мечту Хоруса объединить
человечество под знаменем непобедимых Сил Хаоса.
Некоторое время Форрикс наблюдал, как мечется Кроагер, сгорая от
желания выпустить свою ярость на волю. Нетерпеливость коллеги уже давно
перестала злить Форрикса и теперь вызывала только раздражение. Кроагер был
опытным убийцей, десять тысячелетий сражавшимся с врагами Кузнеца Войны, но
ему не хватало мудрости, которая должна была бы прийти за столько веков