"Грэм Макнилл. Зубы Урсуна ("Посол Империи" #2) " - читать интересную книгу автора

Павел кивнул и хлебнул супа.
- Софья сказала, что вы с Чекатило теперь работаете вместе. Он опасный
человек, ты уверен, что это разумно?
Вопрос был задан небрежно, но Каспар ощутил скрытое за ним напряжение.
- Он сказал мне, что ты приходил повидаться с ним, Павел, - заявил
посол. - Что ты просил его помочь мне отыскать Кажетана.
- Каспар, я...- начал Павел, но Каспар перебил его:
- Я знаю, что ты пошел к нему с добрыми намерениями, но ты говорил, что
Чекатило не из тех, у кого надо оказываться в долгу, а сам поставил меня
именно в такое положение. Так?
Павел опустил голову и не ответил.
- Так! - рявкнул Каспар.
- Да, - выдохнул, наконец, Павел.
- Я уже как-то сказал тебе, что не могу позволить себе смотреть в две
стороны разом, и это по-прежнему правда. Я прощаю твою дурость в прошлом,
потому что знаю, что ты действовал из благих побуждений, но больше этого не
будет, Павел. Если я обнаружу, что ты сделал еще что-то глупое, то, видит
Сигмар, наша дружба с тобой закончится. Я вышвырну тебя из своей жизни и из
своего сердца, и можешь тогда хоть вовсе спиться, мне будет плевать. Мы
поняли друг друга?
Павел кивнул, и Каспар увидел написанное на лице друга раскаяние. Посол
не получил удовольствия, говоря подобные вещи, но выбора у него не было.
Если Павел собирается остаться здесь, пусть знает, что его прежнее поведение
недопустимо.
Он повернулся и покинул комнату, не сказав больше ни слова, оставив
Павла наедине с его горестями.

IV

Дни тянулись, а конца зимы видно не было, хотя те, кто утверждал, что у
них нюх на подобные вещи, говорили об оттепели в начале нового года. Дни шли
медленно и болезненно, заполненные мучительными массажами раненого колена и
попытками снять отек. Каспар давно вышел из того возраста, когда от подобных
повреждений можно с легкостью отмахнуться, к тому же Софья уже предсказала,
что колено останется слабым до конца его дней.
К Павлу силы тоже возвращались медленно, так что в посольстве его было
не видно и не слышно. Софья позаботилась о том, чтобы в руки его не попал
квас; недели шли, и великан-кислевит постепенно поправлялся.
Две тысячи пятьсот двадцать первый год тихо, без грома фанфар, сменился
две тысячи пятьсот двадцать вторым - город был слишком подавлен, чтобы
праздновать священный день Верены. Хотя чума продолжала косить людей
десятками каждый день, казалось, что перелом в эпидемии все-таки наступил.
Скудное утешение для тех, кто остался в карантинных районах, но источник
великого утешения для всех остальных.
Несколько кислевских бояр в первый день Нахексена выступили перед
солдатами с вдохновенными речами, обещая им год сражений и побед. Каспар
тоже был вынужден обратиться к имперским подразделениям, стоящим лагерями
под городскими стенами, - гонцы из Талабхейма доставили ему письма, в
которых сообщалось, что армии Талабекланда и Стирланда выступили к Кислеву.
Возможно, дело было в надежде на подкрепление, или в удлинившихся днях,