"Грэм Макнилл. Зубы Урсуна ("Посол Империи" #2) " - читать интересную книгу автора

всех присутствующих.
- Ни слова, - предупредил он, бурля от гнева.

II

Лубянка была угрюмым и зловещим местом. Высокие, утыканные шипами стены
и лишенный окон фасад отпугивали всех, кто осмеливался приблизиться к дому
скорби. Из-за здания взмывали в небо столбы дыма, но даже тепло, источаемое
погребальными кострами, не соблазняло стекшихся в Кислев беженцев подойти к
этому страшному месту.
Сейчас Лубянка стала домом для многих, пораженных чумой, нижние залы
бывшего госпиталя отдали трудолюбивой смерти, вой умирающих и зараженных
эхом метался в темных стенах, словно кричало само здание.
Каспар и Бремен ехали к Лубянке, копыта их коней проваливались в
глубокий, никем не потревоженный снег - еще одно доказательство, что сюда не
ходят. После того как они покинули посольство, Каспар не произнес ни слова,
все еще сердясь из-за ссоры в приемной. Анастасия разъярила его, и, несмотря
на множество удовольствий, связанных с ней, мужчина знал, что на этот раз
примирения не последует. Инстинкты говорили ему, что события в Кислеве
быстро приближаются к критической точке, и он не позволит отвлекать себя
тем, кто постоянно высмеивает его мысли.
После ухода Анастасии он просидел еще час со льдом на колене, пока отек
не спал настолько, что он снова получил возможность переносить вес на
поврежденную ногу. Затем посол переоделся в чистое и сухое и подготовил
оружие.
Софья советовала ему отдохнуть еще немного, прежде чем отправиться на
Лубянку, но, увидев решимость Каспара, настояла лишь на том, чтобы оставить
на колене холодный компресс, и взяла с посла клятву быть осторожным. Из
уважения к Софье он поехал верхом, хотя суставы его все еще ныли.
Коссары с черными нарукавными повязками и марлевыми масками на лицах
стояли у входа в Лубянку. Здесь никогда не было ворот, и этот факт
символизировал, что госпиталь позаботится обо всех нуждающихся в помощи.
Коссары без возражений пропустили посла. Собравшиеся вокруг горящих жаровен
охранники опирались на древки своих секир.
- Жуткое место, - сказал Курт Бремен, окидывая взглядом унылые стены.
Каспар кивнул и обернулся, услышав позади хруст снега под чьими-то
ногами. К ним, с трудом пробираясь по глубоким сугробам, приближались
закутанные в меха Чекатило и Режек.
- Рад встрече, посол, - сказал Чекатило. - Ты уже оправился?
- Вполне, - ответил Каспар. - Пойдем внутрь. Не желаю задерживаться в
этом ужасном месте дольше, чем это необходимо.
Чекатило кивнул и направился к тяжелым дверям. По бокам от входа
застыли две статуи Шалльи, над ними были высечены по-кислевски молитвы
богине. Каспар и Бремен спешились и привязали коней к перилам у двери.
- Может, попросить кого-нибудь из этих солдат присмотреть за нашими
лошадьми? - предложил Бремен.
Каспар покачал головой:
- Нет, думаю, это не обязательно. Пусть в городе и не хватает еды,
полагаю, никто из конокрадов не рискнет приблизиться к этому зловещему
месту.