"Грэм Макнилл. Зубы Урсуна ("Посол Империи" #2) " - читать интересную книгу автора

- Ты только потеряешь время, Каспар.
- Возможно, но я должен попробовать.
Анастасия не ответила, натянула одеяло до шеи и повернулась спиной к
мужчине.
Каспар понял, что не стоит сейчас ее трогать, и перешел в кабинет,
оставив Анастасию в постели. Подойдя к столу, он проверил, не доставили ли
какую-нибудь корреспонденцию, пока он нежился в кровати, но, не обнаружив
ничего, что требовало бы немедленного внимания, посол шагнул к тронутому
инеем окну, чтобы бросить взгляд на снежные шапки крыш Кислева.
Если бы он не знал, что город полон отчаявшихся, замерзающих и голодных
людей и что к Кислеву приближаются войска, чтобы разрушить его, то
безмятежный вид из окна мог бы успокоить его. Посол оглянулся на оставленную
приоткрытой дверь в спальню, сквозь щель было видно, как Анастасия
ворочается в постели.
То, что она отказывалась понять его попытки разобраться в душе
Кажетана, тревожило его, он не мог придумать причины, которая объяснила бы
ее поведение, как, впрочем, не мог назвать и причину собственного
беспокойства. В конце концов, он почти не знал Сашу Кажетана до того, как
открылось, что герой-кислевит - маньяк-убийца. Действительно, Анастасия
какое-то время была объектом навязчивой страсти Кажетана и считала
безответную любовь достаточным объяснением его преступлений. Но Каспар не
мог вот так просто в это поверить, и отказ Анастасии допустить возможность
существования другой причины был ему неприятен.
Он потер подбородок, не зная, что и думать, и тут раздался настойчивый
стук в дверь.
- Войдите, - сказал он, отворачиваясь от окна.
В кабинет шагнула Софья Валенчик, не позаботившись закрыть за собой
дверь. По ее лицу было видно, что случилось что-то ужасное.
- Что такое, Софья?
- Спустись в холл.
- Зачем, в чем дело?
- В Павле.

IV

Каспар не узнал своего старого друга, столько крови и грязи налипло на
нем. Рукава, штанины, полы длинного кафтана превратились в заскорузлые
лохмотья, провонявшие уличными отбросами, а обычно крепкая фигура гиганта
казалась собственной тенью. Павел был бледен как покойник, его предплечье и
лицо были изборождены глубокими, местами воспаленными от занесенной в них
инфекции порезами. Из некоторых ран еще торчали тонкие осколки стекла.
Гигант-кислевит лежал без сознания на полу в вестибюле посольства.
Дышал он тяжело и неровно, глаза закатились куда-то под лоб. Возле открытых
дверей стояли два стражника - на их лицах расцветали свежие синяки. Каспар
опустился на колени возле своего товарища и сжал кулаки, чувствуя, как гнев
распирает его душу. Кто сделал это с Павлом?
- Что произошло? - потребовал он ответа у солдат. - Да закройте же эту
чертову дверь. Хотите, чтобы он окоченел насмерть?
Один из стражников, тот, что был пониже, начал торопливо подбирать
слова. Второй меж тем кинулся закрывать дверь посольства.