"Лэрри Макмуртри. Чья-то любимая " - читать интересную книгу автора

судьбы указал на одного стареющего художника-постановщика из Австрии. Его
звали Бруно Химмель, и он был одним из моих старых дружков-собутыльников.
Когда-то Бруно работал над новой и довольной неуклюжей версией картины "Копи
царя Соломона". Это был яркий пример неверного расчета, когда студия "Фокс"
потратила огромные деньги. Эта афера дорого обошлась Бруно. Однажды ночью,
вдребезги пьяный, он забрел в густой кустарник, а там, уставший от
бесконечного рычания львов, побрел Бог знает куда, наткнулся на навес, где
лежало разнообразное оборудование, зацепился за что-то и свалился на связку
дротиков, в результате чего один его проницательный синий глаз оказался
проколотым.
Пожалуй, я был единственным человеком, который вполне чистосердечно
рассердился, узнав, что Академия нашла это неуклюжее творение Бруно
достойным премии Оскара. Меня это рассердило, главным образом, потому, что я
давно знаю Бруно как доброго милого песика.
Так или иначе, но когда было наконец твердо решено объявить в печати,
что для режиссуры приглашается женщина, тут как раз и оказалась Джилл.
Квалификация Джилл оценивалась кинопромышленностью Голливуда как дар Божий.
У нее уже был один "Оскар". И если бы не злосчастная связка дротиков,
наверняка, она бы получила еще одного. Все знали, что Джилл упряма. Но,
честно говоря, все режиссеры упрямы. И никто из них ни разу по собственной
воле не прислушивался к тому, что принято считать здравым смыслом.
Кроме того, у Джилл было нечто, намного более важное и существенное,
чем ее несомненный талант: у нее был сценарий, по которому можно было тут же
снимать фильм. Джилл и двое ее друзей-актеров, которых звали Питер Свит и
Анна Лайл, написали этот сценарий давно, еще в шестидесятые годы. Тогда они
снимали на троих крохотный пляжный домик возле Малибу. Сценарий этот так
долго блуждал по разным студиям Голливуда, что все забыли о его
существовании. Точнее говоря, о нем забыли все, кроме Лулу Дикки, рекламного
агента. И еще его помнил старый Аарон Мондшием, патриарх студии "Парамаунт".
В данном конкретном случае мистер Монд, а именно так он просил себя
называть, успел на шажок опередить весьма опасную Лулу.
Аарон купил сценарий, заплатил Джилл, Питеру и Анне, и всего за
какие-то день или два до того, как Лулу Дикки вспомнила о нем. Столь
несвойственную Лулу забывчивость, скорее всего, следует отнести на счет ее
тогдашнего дружка, доставлявшего ей немало хлопот, рок-звезды по имени Дигби
Баттонз. У него была привычка к наркотикам, и раз в несколько недель он
регулярно "сходил с колес". Имя Лулу постоянно фигурировало в газетах,
потому что ей приходилось все время разыскивать Дигби, которого доставляли
на "скорой" то в один, то в другой госпиталь. Лулу была высокого роста -
почти под два метра, и любовные утехи этой парочки не давали никому покоя.
В описываемом нами случае любовь оказалась вредной для бизнеса. Говоря
по существу, подкрепилось одно из самых известных высказываний Лулу:
"Траханье портит мозги". Эту мудрую мысль Лулу выразила в одном из своих
интервью для газеты "Ежедневная одежда для женщин", когда редакция этой
газеты пожелала торжественно отметить восхождение Лулу на должность
рекламного агента. В этот раз газета совершила беспрецедентный поступок -
опубликовала слова Лулу в их буквальном смысле, не поставив даже крохотных
кавычек. И поскольку благодаря этой фразе популярность Лулу выросла еще на
один-два пункта, она превратила эти слова в своего рода девиз и даже
выгравировала их на пластинке из золота и слоновой кости, повесив ее у себя