"Алистер Маклин. Два дня и три ночи" - читать интересную книгу автора

Наверное, таким же мягким на ощупь становится человек, пролежавший в сугробе
на протяжении целой сибирской зимы. Говорят, зима там продолжается девять
месяцев. Впрочем, и одеваются там теплее.
Этот был одет в морскую форму. Четыре золотые полоски на манжетах.
Следовательно, капитан. Вернее, был капитаном. Что он делал в радиорубке?
Насколько я разбираюсь в морской иерархии, в функции капитана не входит
контроль за санитарным состоянием помещений. А уж тем более ему нечего
делать за приборной доской. Впрочем, до доски он не добрался...
Он сидел на стуле. Его голова затылком опиралась на куртку, висевшую на
вбитом в стену крючке. Щека прикасалась к стене. Трупное окоченение уже
много часов удерживало его в таком положении. Но почему он сразу не сполз на
пол или не упал лицом вниз на стол?
Я не видел никаких следов насилия, но даже человек с таким богатым
воображением, как у меня, не мог представить себе, что капитан умер
естественной смертью как раз в тот самый момент, когда его кольт был уже
готов к выстрелу.
Эта загадка нуждалась в разъяснении. Я попробовал приподнять тело.
Безрезультатно. Я попробовал еще раз с большим усилием и услышал треск
рвущегося материала. Внезапно труп подался в моих руках вверх и тут же упал
боком на левую сторону стола, направив кольт, словно указующий перст, в
потолок.
Теперь я уже знал, как он умер и почему не упал. Капитан был убит
чем-то, что все еще торчало в его позвоночнике примерно между шестым и
седьмым позвонками. Скорее всего, рукоятка этого "чего-то" зацепилась за
висящую куртку, удерживая таким образом тело в сидячем положении.
В силу специфики моей профессии я нередко вижу трупы. Может быть, реже,
чем практикующие патологоанатомы, но уверен, что даже им не часто приходится
видеть людей, убитых с помощью стамески. Обыкновенной столярной стамески с
острием шириной тринадцать миллиметров, усовершенствованной только тем, что
на деревянную рукоятку натянули резиновый держатель от велосипедного руля
(удобно, гигиенично и не оставляет отпечатков пальцев).
Острие ушло на глубину как минимум десять сантиметров. Даже если
стамеска была острой как бритва, нужно отдать должное силе убийцы. Я
попытался вытащить стамеску из раны. Не удалось. Ничего удивительного -
кости и хрящи заклинили орудие убийства. Я не стал повторять попытку -
наверняка кто-то передо мной уже пробовал это сделать. На его месте я все же
был бы старательнее. Правила хорошего тона предписывают не оставлять такие
полезные вещи без присмотра владельца. Но, может быть, у него не было
времени, может быть, его кто-то спугнул, а может быть, у него в рабочем
кабинете есть целый набор плотницкого инвентаря и это позволяет ему время от
времени забывать стамеску-другую в спинах своих жертв.
Я оставил стамеску в покое. Я мог обойтись и без этого инструмента. Тем
более что у меня был свой. Правда, не стамеска, а всего лишь нож. Я вытащил
его из целлофанового мешка, зашитого в подкладку куртки. На первый взгляд
этот нож не производил большого впечатления: рукоятка длиной всего лишь
около десяти сантиметров, двустороннее лезвие - всего лишь семь. Но я и не
собирался никого пугать. Зато он был достаточно острый и перерезал самый
толстый кабельный канат так, словно это был шнурок от ботинка.
Интересно, как мне придется использовать его за следующей дверью?
Это была дверь в каюту радиотелеграфиста.