"Алистер Маклин. Черный сорокопут" - читать интересную книгу автора

использовав ее в качестве рычага, отхватил планку от яшика и наконец с ее
помощью вырвал из самого большого ящика, какой только сумел высмотреть,
трехфутовую доску, один дюйм на три в сечении. На ее конце торчали три
гвоздя, по три дюйма каждый, обращавшие деревяшку в оружие, способное
противостоять когтям любой крысы. "Величиной с кошку". Эти слова Мэри
Гопман я рассматривал как гиперболу. Длиной с кошку - еще куда ни шло, но
величиной... И все равно черные корабельные крысы очень опасны, особенно
когда их много. Я вернулся в камеру, огляделся в поисках неприятеля,
никого не обнаружил, снял с койки подушки и одеяла, вышел, демонстративно
вытряхнув на глазах у Мэри одеяла: пусть видит, что нет там в складках ни
единой крысы. Потом туго обернул ее одеялами, щедро обложил подушками.
Откопал у себя в чемоданах запасной жилет, заставил ее надеть еще и эту
одежду, а уж затем, уподобляясь художнику, завершившему шедевр, сделал шаг
назад. Надо же полюбоваться своей работой.
- Недурственно! констатировал я. - У меня имеется искра Божия. Я
думаю, зеркало и гребешок не помешают? Говорят, нет лучших средств
улучшить дамское самочувствие.
- Ничего подобного, - неуверенно заулыбалась она. - Чего не видишь,
то не волнует. Знаете, а вы оказывается не злой.
Я улыбнулся ей в ответ, как мне показалось, весьма загадочно, после
чего подвесил при помощи своего галстука фонарик к самому ее изголовью на
планку возле перегородки. А сам подыскал себе ллатформу на ящиках по
другую сторону прохода.
- Как вы там будете спать? - запротестовала она. - Очень жестко...
и... вы свалитесь отгуда. - Это было ново.) Мэри Гопман заботилась о моем
комфорте.
- Я не собираюсь спать, - сообщил ей я. - Сон это для вас. А мой удел
- охота на крыс. Спокойно ночи.
К этому времени мы, видимо, ушли довольно далек от суши. Шхуну начало
покачивать, еще не сильно, но уже ощутимо. Балки поскрипывали, фонарик
раскачи вался из стороны в сторону, разбрасывая вокруг больши движущиеся
черные тени, и теперь, когда смолкли наш голоса и прекратились наши
хождения, мне стал досаж дать монотонный свистящий шорох: то ли наши
приятели грызуны выступили в поход, то ли батальон тараканов марширует.
Сочетание скрипа с шорохом на фоне зловеще раскачивающихся теней было
плохим успокоительным средством, и я ничуть не удивился, услышав минут
через десять Мэри Гопман:
- А вы... вы уже спите? У вас все в норме?
- Конечно в норме, - как можно сердечнее произнес я. - Спокойной ночи.
Прошло еще пять минут, потом снова:
- Джон! - Впервые она обратилась ко мне по имени. Если, разумеется,
не принимать в расчет случаи, когда возникала необходимость имитировать
супружеские отношения.
- Слушаю?
- Ладно, черт с ним! - проговорила она с досадой, словно бы сердясь
на себя, но в ее тоне преобладало волнение. - Сядьте рядом со мной.
- Есть, - покладисто среагировал я. Затем спрыгнул на пол, перебрался
на противоположную сторону разделявшего нас коридора и устроился с
минимальным комфортом, притиснув ноги к жестким доскам ограждения.
Она не пошевельнулась. А ведь могла бы столь скромным способом