"Джеймс Маккимми. Поднимите глаза! ("Наука и техника")" - читать интересную книгу автора

Он снова обвел взглядом лица вокруг него, ловя предательское дрожание
мускулов, непроизвольное движение руки, тень испуга в глазах.
Но здесь были только Садлер, Михэн, Локк, Форбс и Кларк, выглядевшие
как обычно - солидные, уважаемые, но несколько растерянные граждане.
- Вы говорите, один из нас, - то ли спрашивая, то ли утверждая произнес
Кларк.
- Совершенно верно, - сказал Хейдел.
- Ничего себе история, - криво улыбнулся Форбс.
- Конкретнее, Форбс, - сказал Хейдел. - Конкретнее.
- С трудом верится, - уже серьезно сказал Форбс.
- Это уж точно, - сказал Хейдел.
Эдвард Кларк откашлялся.
- Могу ли я осведомиться, сэр, как это было обнаружено и почему
подозрения пали именно на Высший Совет?
- Конечно, можете, - резко ответил Хейдел. - Не стоит вдаваться в
подробности неприятностей, что выпали на нашу долю. Все вы о них знаете.
Но вот откуда они пошли - это уже важно. Помните ли историю с
миссионерами?
- Когда мы решили обратить на путь истины Восточный индустриальный
район?
- Вот именно, - подхватил Хейдел. - То жуткое избиение.
- Да, текли реки крови, - согласился Джон Михэн.
- Мы потеряли шестьдесят семь миссионеров, - сказал Хейдел.
- Я помню ноту Марса с извинениями, - сказал Форбс. - Мол, мы
поклонялись нашим богам двести тысяч лет и будем продолжать это делать.
Примите уверения... Ну и нервы у них.
- Дело не в этом, - грубо оборвал его Хейдел. - Суть в том, что никто
не знал, что эти шестьдесят семь человек были миссионерами. Кроме меня и
вас пятерых.
Перед Хейделом сидели пятеро, и он смотрел прямо на них.
- Это одна история, - сказал он. - Есть и другая. Помните, когда мы
отменили систему свободного выбора?
- И снова была кровь, - сказал Садлер.
- Сорок восемь жертв, - сказал Хейдел. - Сорок восемь почтенных
колонистов, которых мы облекли полномочиями венчать любую пару на этой
планете, и они разъехались по всем материкам, чтобы покончить с этой
омерзительной свободной любовью.
- Сорок восемь провозвестников мира и справедливости погибли, - сказал
Форбс.
- А вы помните ту ноту с извинениями? - Хейдел повысил голос. Он
смотрел Форбсу прямо в глаза.
- В общем и целом, конечно, - сказал Форбс, спокойно встретив взгляд
Хейдела. - Вам нравятся ваши обычаи, нам - наши. Какое ехидство, не так
ли?
- В высшей степени, - сказал Хейдел. - Однако и здесь дело не в этом. А
в том, что никто, кроме нас шестерых, собравшихся в этой комнате, не знал,
какие обязанности возложены на этих сорок восемь человек.
Хейдел выпрямился в своем кресле. Медленный скрипучий голос Форбса
раздражал его, отвлекал внимание собравшихся. Он хотел приковать его к
себе, чтобы, когда он будет готов, драматизм его действий произвел бы