"Шеннон Маккена. Твой навсегда " - читать интересную книгу автора

невозможно.
Наконец он заглушил мотор и накатом подъехал к дому. После долгих
семнадцати лет захудалое жилище Гаса казалось еще меньше и обшарпаннее.
Краска облупилась, и дом принял неестественный серебристый оттенок, точно
призрак из города прерий. Всюду, куда ни падал взгляд, время поворачивало
вспять и возвращало Саймона назад. Делало испуганнее и растеряннее. Обрекало
на неудачу.
"Но это не так", - напомнил себе Саймон. Он больше не был неудачником.
Во всяком случае, не в работе. К настоящему времени он стал опытным
профессионалом. Он отлично справлялся со своим делом и снискал определенную
славу в журналистском мире беспрецедентным бесстрашием. Больше
нахрапистостью, нежели мозгами, как говорили его коллеги. Но за это хорошо
платили, что все прекрасно знали.
Низко в небе кружил золотистый орел, широко взмахивая крыльями. Его
тень пробегала у Саймона над головой, точно мимолетное тихое благословение.
Почерпнув от него толику смелости, Саймон подошел к дому. Прогнившие
доски на крыльце прогнулись под тяжестью его шагов. Незапертая дверь
скрипнула и открылась. В нос ударило пылью и плесенью. Он подождал, пока
глаза приспособятся к полумраку.
Гас никогда не был особенно домовитым хозяином, даже в лучшие времена.
И судя по всему, его последнее время было далеко не лучшим. Кухонная
раковина была забита посудой, покрывшейся затвердевшей коркой. На заляпанной
пропано-вой плите стояла сковорода с длинной ручкой, со старым жиром на дне
и остатками высохшей, заплесневелой пищи. Прилавок ломился от бутылок из-под
бурбона.* Батареи пустых бутылок теснились и на полу, на облупившемся
линолеуме, с едва различимым рисунком под слоем грязи.
______________
* Кукурузное или пшеничное виски.

На столах груды посуды, столовое серебро, бумага и совсем неуместно -
ноутбук. Ни ламп, ни электроприборов, ни проводки. Должно быть, Гас
подключал компьютер напрямую к своему газовому генератору. Другой кабель был
подсоединен к телефонной розетке, но аппарата нигде не было видно. Гас
использовал телефонную линию только для выхода в Интернет.
Саймон медленно осматривал пришедший в негодность дом. Всюду грязь,
хлам и паутина. Дохлые мухи да бутылки из-под спиртного. Безысходное
отчаяние сдавило ему горло. Никакого самобичевания, напомнил он себе. Он бы
и рад был любить дядю, но тот сам отринул его, обрекши себя на одиночество.
Саймону вдруг захотелось ударить чем-нибудь о выцветшие стены, просто
чтобы услышать звон осколков.
Но это мог сделать прежний Саймон - юный, глупый и готовый к агрессии.
Он вдохнул поглубже. Теперь он знал, как управлять своим гневом, и часто
прибегал к этому способу. Но в данный момент нужно было выйти на открытый
воздух, где бы дышалось свободно.
В письме Хэнка сообщалось, что Гаса нашли на лугу перед домом.
Саймон энергично пробирался сквозь густую золотистую траву, такую
высокую, что ржавые автомобили казались почти утонувшими в ней.
Он не мог прощаться с Гасом вот так, с мыслями, намертво скованными
горем и воспоминаниями. Он закрыл глаза и разжал кулаки, пытаясь избавиться
от напряжения и настраивая свое восприятие так, как будто он готовится