Михаил Георгиевич Пухов. Потеря монополии

ПОТЕРЯ МОНОПОЛИИ

Марион был обыкновенной планетой в системе, расположенной во втором спиральном рукаве Галактики. Вокруг биллионов солнц необъятного звездного острова вращались самые разнообразные планеты — одни больше и массивнее Мариона, другие меньше. На некоторых имелась жизнь.

Лишь одно обстоятельство отличало Марион от всех остальных миров — это было единственное место в Галактике, где уже появился разум.

Старший инспектор Эо аккуратно установил на место толстый, но, как только что выяснилось, совершенно бесполезный том «Каталога межзвездных полетов».

Потом он повернулся к министру.

— Вы обо мне очень высокого мнения, благодарю вас, — сказал он, усаживаясь за стол. — Однако информация слишком мизерна. Вы сообщили, что у вас пропал корабль. Вы хотите, чтобы я объяснил, почему он пропал. Прекрасно. Но чтобы я смог действовать, необходимы дополнительные сведения.

Министр внешней безопасности молчал, не решаясь заговорить.

— Смелее, — сказал Эо. — Не беспокойтесь, я имею все существующие формы допуска. В свое время я дал все подписки, которые можно было дать.

— Не все, — сказал министр. — Ну ладно, как-нибудь оформим. Задавайте вопросы.

— Давно бы так, — удовлетворенно сказал Эо. — Насколько я понял, система, в которую направлялся ваш корабль, находится вот здесь, в третьей спиральной ветви? — Эо махнул рукой в сторону настенной карты Галактики.

— Вы правы.

— Меня интересует, зачем он туда направлялся.

Министр внешней безопасности замялся.

— …Официально экспедиция должна была провести детальное исследование системы С-1481211 для выяснения возможности колонизации. Но…

Министр замолчал.

— Ну? — сказал Эо. — Смелее, мы же договорились…

— В действительности главной задачей было изучение одного образования, обнаруженного в системе.

— Продолжайте.

— В системе насчитывается девять крупных планет, не считая спутников и прочей мелочи. Образование, о котором я говорю, обнаружено возле шестой планеты системы.

Министр снова замолчал.

— Говорите же, — сказал Эо. — Все равно ведь придется.

— Образование представляет собой… кольцо, — сказал наконец министр.

— Кольцо? — переспросил Эо. — Какое — газовое или метеоритное?

Министр помолчал. Потом сказал:

— Ни то, ни другое. Только вы ни при каких обстоятельствах не должны…

— Ну, разумеется, — сказал Эо. — Мы же договорились. Продолжайте.

— Кольцо плоское, — решился наконец министр.

— Плоское? — переспросил Эо. — Не понял. В каком смысле?

— В прямом, — тихо сказал министр. — Оно… двухмерное.

— Двухмерное? — переспросил Эо. — Разве такие бывают?

— Нет, — тихо сказал министр. — В том-то и дело. Образование совершенно уникально.

— Ладно, верю, — сказал Эо. — Я не понимаю только, зачем вам все-таки секретность? Что и от кого вы охраняете? Ведь в Галактике нет других населенных планет.

— Во Вселенной много галактик.

— Ладно, — сказал Эо. — В конце концов, это меня не касается. А за какие свойства кольцо было засекречено?

— Ну, у него могут оказаться самые невероятные свойства!

— То есть пока они неизвестны?

— Именно их изучением и должна была заниматься экспедиция.

— Понятно, — сказал Эо. — Значит, третий рукав Галактики, система С-1481211, желтое солнце, шестая планета, плоское двухмерное кольцо. Очень интересно. А остальные планеты? Мне нужно знать обстановку. Я не уверен, что найду что-нибудь в Каталоге.

— Не найдете, — сказал министр. — Все сведения о системе засекречены. Но я кое-что помню. Ближе всех к звезде находится небольшой безатмосферный объект класса Роны.

Рона была единственным большим спутником Мариона.

— На втором месте стоит планета класса Мариона, но одиночная, очень жаркая, с ядовитой атмосферой.

— Понятно, — сказал Эо. — Продолжайте.

— Дальше — двойная планета класса Мариона, пригодная для заселения. Собственно, именно она фигурировала в наших официальных документах.

— Там есть жизнь? — спросил Эо.

— Откуда вы знаете?

— Вы же сами сказали, что планета двойная. Значит — жизнь. В каких формах?

— В самых простых, — ответил министр. — Во всяком случае, сухопутная. Папоротники, хвощи, насекомые. Ничего такого, что могло бы повредить самый легкий защитный скафандр.

— Понятно, — сказал Эо. — Откуда у вас такие подробности?

— Там побывала наша экспедиция, — сказал министр. — Разведгруппа.

— Если вы действительно хотите, чтобы я вам помог, материалы должны к вечеру быть здесь.

— Хорошо, — сказал министр. — Только вряд ли вы найдете там что-нибудь новое.

— Вы ошиблись, — сказал Эо на следующее утро. — Конечно, я не могу пока делать выводов. Но некоторые детали я все-таки уточнил.

— Например?

— Например, в системе есть пояс астероидов. Согласитесь, факт немаловажный, когда речь идет о гибели корабля.

— Возможно, — сказал министр. — Но вчера я просто не успел рассказать о них. И я не верю, что астероиды имеют какое-то отношение к судьбе экспедиции.

— Вы слышали запись их последнего сеанса?

— Нет, — сказал министр. — Где вы ее нашли? Дайте послушать.

— В деле. Но вы не услышите ничего интересного. Идет самая обычная передача, а потом — бах! — обрыв.

— И все?

Эо усмехнулся.

— Нет. Передача прослушивается еще некоторое время, но на очень высоких частотах. Расшифровать ее не удалось.

— Некоторое время? Сколько минут?

Эо усмехнулся вторично.

— Две миллисекунды. И частота все возрастает.

— А что вы думаете о причинах? Виновато кольцо?

Эо усмехнулся третий раз подряд.

— Именно причины мы и должны выяснить.

— Каким образом?

— Придется посылать специальную группу.

— Вы думаете, в гибели корабля виновна шестая планета? Та, что с кольцом?

— Не знаю, — сказал Эо.

— Спецзонд четыре! — коротко скомандовал Гран.

— Готов! — отозвался пилот.

Марионский звездолет «Гамма-Марка» парил сейчас вблизи плоскости эклиптики на почтительном удалении от шестой планеты системы С-1481211. Уже после запуска первого зонда стало понятно, что шутить с планетой небезопасно.

— Пошел!

Капитан Дузл нажал нужную клавишу. Экраны носового обзора на секунду закрыл ракетный выхлоп зонда, но тут же перед сидящими в рубке снова открылся вид на полосатый сплюснутый шар планеты-гиганта, словно перечеркнутый сверкающим лезвием кольца.

Зонд, посланный «Гаммой-Маркой», двигался сейчас по широкой дуге, быстро набирая скорость. Он приближался к наружной кромке кольца.

— Все равно сегодняшний пуск лишний. Держу пари, что будет, как раньше, — сказал Гран. — Скорее бы начать новую серию.

Светлая точка зонда, все ускоряясь, подошла вплотную к внешнему краю кольца. Через секунду она оказалась над его ровной блестящей поверхностью — и исчезла.

— Триггер-эффект, — гордо сказал Гран. Он открыл этот и все остальные эффекты. Он дал им названия и много узнал о них. Он не сделал только одного — не объяснил, чем они вызываются. Впрочем, последнее от него и не требовалось…

— Куда он запропастился? — спросил пилот, не присутствовавший из предыдущих запусках. — Только что здесь был. А вот опять появился. И исчез. Где же он?

— Вон, ниже кольца, — охотно объяснил Гран. — Триггер-эффект заключается в том, что тело, движущееся над двухмерной формацией, через строго определенные отрезки времени изменяет свое положение, зеркально отображаясь относительно ее плоскости. Смотрите.

Пилот и так смотрел на экран, не отрываясь. Светлое пятнышко зонда вспыхивало сейчас то сверху, то снизу блестящей черты кольца. Зрелище получилось впечатляющим. Некоторое время зонд двигался над плоскостью кольца, потом — раз! — оказывался внизу, под кольцом, продолжая движение.

— Сейчас вы наблюдаете нормальный триггер-эффект, — еще раз проговорил Гран. — Обратите внимание: промежутки между переходами постепенно укорачиваются. Их длительность прямо пропорциональна расстоянию до внутренней кромки.

Зонд действительно приближался к просвету между кольцом и атмосферой планеты. Глаза устали следить за его мгновенными перебросами, прыжками вверх-вниз сквозь сверкающую поверхность. Наконец зонд стал восприниматься, как две светлые мигающие точки, отраженные в зеркале кольца.

— Эффект мерцания, — гордо сказал Гран. Мигающие близнецы подходили все ближе к внутренней кромке кольца. Частота мерцания быстро увеличивалась.

— В чем дело? — спросил пилот. — Откуда взялся второй?

— Эффект удвоения, — охотно объяснил Гран. — Кольцо кончилось, теперь под зондом ничего нет. Он вышел на свободное место.

— Который же из двух наш? — спросил пилот.

— Оба, — объяснил Гран. — Раньше у нас был один зонд, а теперь их два.

— Я включаю двигатели, — предупредил капитан «Гаммы-Марки» Дузл.

Гран кивнул в знак согласия. Две светлые точки в глубине экрана пошли навстречу друг другу, к холодной ленте кольца. Вот они окунулись в сияние кольца, как будто для того, чтобы выйти с обратной стороны. Но не вышли.

Некоторое время все молча смотрели на экран, где не было теперь ничего, кроме сплюснутого шара планеты, перечеркнутого лезвием кольца.

— Эффект исчезновения, — объяснил Гран. — Все как раньше.

— Вот и с ним так было, — сказал пилот.

— Давайте составлять акт, — сказал капитан Дузл.

— Что вы скажете теперь?

Эо положил руку на толстую книгу отчета.

— Отчет мне понравился, — сказал он. — Он составлен обстоятельно. С вашими людьми можно работать.

— Но вы убедились, что виновата шестая планета?

— Нет, — сказал Эо.

Министр удивленно посмотрел на инспектора.

— Вас не убедили результаты опытов? Почему?

— А почему ваша «Гамма-Марка» все еще цела и невредима? — сказал Эо после некоторой паузы. — Почему ее капитан не захотел провести корабль между планетой и внутренним краем кольца? Почему, как вы думаете?

— Дузл очень опытный и осторожный работник, — сказал министр. — Он никогда не сделает шага, не взвесив всех последствий.

— А капитан предыдущего звездолета был менее опытен?

— Нет, но Дузл осведомлен о его гибели и поэтому осторожен вдвойне.

— А разве капитан предыдущего звездолета не знал, что летит к самому удивительному объекту в Галактике? Почему же он не был вдвойне осторожен?

— Ну, я не знаю подробностей, — сказал министр.

— Я тоже, — сказал Эо. — Но я никогда не поверю, чтобы опытный звездолетчик бросился очертя голову неизвестно куда. Кроме того… — Эо похлопал рукой по толстой книге отчета. — Вы читали вводную часть? Характеристику системы?

— Так, мельком, — сказал министр.

— Вы не обратили внимания на описание третьей планеты? Нет? А зря.

Эо открыл отчет.

— Слушайте, что они пишут о биосфере планеты. Непроходимые леса высших растений, очень много животных. В основном — птицы и млекопитающие, правда, довольно примитивные. Вы помните отчет разведгруппы?

Некоторое время министр растерянно молчал.

— Млекопитающие? Не может быть! — сказал он потом.

— Посмотрите сами.

Министр пробежал страницу глазами.

— Действительно. Ничего не понимаю.

— Я тоже. Но… — Эо захлопнул отчет, спрятал его и повернул ключ сейфа. — Вот что. Скажите, «Гамма-Марка» еще там?

— Да, — сказал министр. — Они выполнили пока не все. А что?

— Прикажите им немедленно идти на третью планету, — сказал Эо. — Пусть пощупают ее радаром, причем как можно тщательнее. А мне надо кое-что вспомнить.

И Эо протянул руку за предпоследним томом «Каталога межзвездных полетов».

— Приказ есть приказ, — повторил капитан Дузл. Ему было жалко смотреть на Грана.

— Не понимаю, что им взбрело в голову? — бушевал Гран. — Все было так ясно, так понятно. Мы написали для них первоклассный отчет. Неужели даже теперь мы не имеем права заняться своим делом?

— Ничего не поделаешь, — повторил капитан Дузл. Ему было жаль Грана.

— Я могу запустить еще хоть один зонд? — попросил Гран.

Капитан Дузл думал недолго. Конечно, приказ есть приказ — зато расстояние есть расстояние.

— Хорошо, — сказал он. — Пускайте зонд, но — последний. Вы пустите зонд, и мы идем на третью планету.

Эо сидел за своим столом напротив капитана Дузла. Министр развалился на мягком диване в глубине комнаты.

— Но хоть какие-то отклонения вы обнаружили? — спросил Эо.

— Да, — ответил капитан Дузл. — У радиоактивного фона.

— Неужели выше нормы?

— Нет, — сказал капитан Дузл. — Ниже.

— И все?

— Нет, — сказал капитан Дузл. — Есть еще одно сугубо субъективное ощущение. Мне даже стыдно.

— Говорите.

— Понимаете, инспектор, когда мы провели поверхностный осмотр планеты в самом начале, мне показалось, что она вся покрыта, зеленью. От полюса до полюса. Видимо, именно показалось. Когда мы вышли к ней во второй раз… Льды доходили почти до экватора. Как это могло случиться? За неделю, которую мы во второй раз провели на планете, погода не менялась.

— Ладно, — сказал Эо. Он записал что-то себе в блокнот. — Больше ничего?

— Да.

— И вы утверждаете, что тот корабль не пострадал при посадке?

— Да. Он стоял горизонтально, на нормально выпущенных стойках. То есть пока стойки не съела ржавчина. Они были почти полностью разрушены коррозией и обломились под тяжестью звездолета.

— А как все остальное?

— Борта тоже изъело до дыр. Кое-что разрушалось от одного прикосновения. Все истлело.

— А люди?

— Я уже говорил, — сказал капитан Дузл. — Сначала, когда мы нашли окаменевшие кости, то не поверили своим глазам. Но потом, после анализов… Впрочем, зачем я рассказываю? Мы же представили отчет.

— Да, — сказал Эо. — Вы представили очень хороший отчет. Но там нет ваших личных, сугубо субъективных впечатлений. Вы меня понимаете?

— Понимаю, — сказал капитан Дузл. Он помолчал. — Инспектор, я знаю, что это звучит дико, но если бы я не видел тот корабль в целости и сохранности каких-нибудь полгода назад, я бы сказал, что он пролежал на планете миллион лет. Да какой там миллион! Десятки, если не сотни.

— Ясно, — сказал Эо, снова делая пометку в блокноте. — Скажите, капитан, люди… По-вашему, они умерли от старости?

— Нет! — твердо сказал капитан Дузл. — Все они погибли насильственной смертью. Несомненно, в результате нападения хищников.

— Понятно, — сказал Эо. — Вы установили, каких?

— Да, — сказал капитан Дузл. — Это были громадные двуногие животные, высотой до десяти метров. С вот такими зубами. Экипаж не был готов к нападению. Видимо, оно было внезапным.

— Вы их видели?

— Нет, — сказал капитан Дузл. — Мы перерыли всю планету, но не нашли ничего подобного.

— Почему вы так уверенно описываете их внешность?

— Современные методы экспертизы… — начал капитан Дузл, но махнул рукой. — Возьмите лучше отчет. Все методики изложены там достаточно подробно.

— Охотно верю, — сказал Эо. — Ваши отчеты обычно прекрасно написаны.

Он записал что-то себе в блокнот.

— Спасибо вам, капитан Дузл, — сказал он потом. — Вы привезли очень ценную информацию. Пока я еще не могу сказать, что мне все ясно, но… Спасибо.

Они пожали друг другу руки, и капитан Дузл направился к выходу.

— Что-нибудь прояснилось? — спросил министр из глубины комнаты.

— Отчасти, — Эо подождал, пока дверь за капитаном Дузлом затворилась. — Как вы отнесетесь, например, к такой маленькой гипотезе?

Министр внешней безопасности встал с дивана и, подойдя к столу, присел на место капитана Дузла.

— Я вас слушаю.

— Гипотеза очень изящна. Как вы слышали, экспедиция погибла в результате нападения гигантских двуногих хищников. Капитан Дузл утверждает, что на планете ничего подобного нет. Напрашивается вывод, что они находились там временно.

Министр внешней безопасности испуганно посмотрел на Эо.

— Как — временно?

— Обыкновенно, — сказал Эо. — Они прилетели на планету, повстречались там с нашей экспедицией, а потом улетели. Возникает, правда, вопрос — каким образом они туда прилетели?

Испуг в глазах министра сменился ужасом.

— Я отвечаю на него очень просто, — продолжал Эо, с интересом наблюдая, как министр медленно бледнеет. — Хищники были разумны и прилетели туда на звездолетах. Представляете себе? Десятиметровые разумные хищники! С вот такими зубами!

— Но откуда они появились? — с трудом выдавил из себя министр. — В Галактике нет других населенных планет!

Эо усмехнулся.

— Во Вселенной много галактик.

Некоторое время Эо молчал, следя за лицом министра.

— К сожалению, моя гипотеза ничего не объясняет, — сказал он наконец. — Я пошутил.

— Разве можно так шутить? — сказал министр укоризненно. Он был все еще бледен.

— Почему бы и нет? — сказал Эо. — Кстати, я навел кое-какие справки. Мне не хотелось говорить при капитане Дузле, но сегодня я связался с Огисом.

— Кто это?

— Диспетчер четвертого звездолетного туннеля, через который обычно возвращаются ваши корабли.

— Ну и что?

— Диспетчер Огис вами очень недоволен, — сказал Эо.

— В чем дело?

— Экспедиция капитана Дузла вернулась на семь суток раньше графика. Диспетчер Огис сказал мне, что подобные нарушения в конце концов приведут к тому, что в туннеле окажутся два корабля одновременно.

— А что говорит Дузл? — спросил министр.

— Согласно бортжурналу «Гаммы-Марки», экспедиция вернулась точно в срок. Минута в минуту, — ответил Эо.

Когда министр вышел в коридор, он увидел там капитана Дузла.

— Я не хотел говорить при инспекторе, — сказал Дузл, вынимая из кармана фотографию. — Взгляните. Она сделана на третьей планете.

С фотографии на министра смотрела волосатая обезьяноподобная физиономия.

— Теперь мне ясно почти все, — сказал Эо министру несколько дней спустя. — Мне осталось поговорить с одним человеком и прочесть несколько статей по дисциплине, в которой я совершенно не разбираюсь. Еще один день — и я отвечу вам, кто здесь замешан.

— Если бы речь шла только о гибели звездолета! — сказал министр. — Но когда в Галактике появляется еще один носитель разума…

Они поглядели на лежащую на столе фотографию.

— Скоро вы не такого увидите, — сказал Эо.

— Перестаньте шутить, — ответил министр. — А всех разгильдяев я отдам под суд.

— Кого?

— Всех подряд! — отрезал министр. — В первую очередь разведгруппу. За то, что просмотрела. И еще за утечку информации. Я вам уже рассказывал?

— Нет.

— Недавно мои агенты обнаружили незасекреченный экземпляр их отчета, — сказал министр. — В одном биологическом институте. Неслыханное безобразие!

— Минуточку, — Эо вынул блокнот. — Вы не помните точное название института?

— Нет, — сказал министр. — Впрочем, подождите. Кажется, Институт эволюции. А почему вы спросили?

— Да так.

Они помолчали.

— Недавно я вычитал в «Каталоге межзвездных полетов» одну историю, — начал Эо. — Она довольно поучительна. Хотите, расскажу?

— Давайте, — сказал министр.

— Речь идет об экспедиции к одному из квазаров, не помню его названия. Вы знаете, что такое квазар?

— Смутно.

— Квазар представляет собой очень массивный объект. Его масса так велика, что под действием собственного гравитационного поля он коллапсирует, сжимается в точку. Наверное, слышали?

— Да.

— Тогда мне будет проще рассказывать. Гравитационные поля квазаров так велики, что искажают свойства материи. Ход времени вблизи квазара изменяется. Часы там идут тем медленнее, чем ближе к центру квазара они находятся. Но пока это вступление.

— Понимаю, — вставил министр.

Эо продолжал:

— Так вот, однажды один наш корабль подошел к такому объекту слишком близко. Двигатель отказал, и корабль стал падать. Экипажу оставалось жить тридцать минут. Сделать ничего было нельзя. Чем, по-вашему, они занимались эти тридцать минут?

— Какая разница? — сказал министр. — Никто этого не узнает. Ведь они погибли.

— Нет, их спасли.

— За полчаса?

— Да. И знаете, что они делали? Ждали, что их спасут.

— Ну да!

— Представьте себе. Падение действительно длилось всего полчаса, но только для них. Ведь чем ближе они оказывались к квазару, тем больше отставали их часы и тем медленнее для Мариона они падали. Ясно, что так продолжалось бы вечно и что рано или поздно их должны были обнаружить и спасти.

— Любопытная история, — сказал министр. — Только зачем вы ее рассказали?

— Мне кажется, завтра мы услышим нечто похожее.

— Вы думаете? — сказал министр. — Кстати, вы мне напомнили. Почему бы не привлечь к решению нашей загадки Росса — машиниста времени? Дузл доставил бы его вместе с его машиной на место происшествия, и скоро мы бы узнали ответ. Кстати, вы знаете Росса?

— Да, — сказал Эо. — Больше того, я его сейчас ищу. К сожалению, его очень трудно застать. Вот и сейчас Росс в командировке. Завтра я встречаюсь с руководителем его лаборатории. Приходите послушать.

— Договорились, — сказал министр.

Человек, вошедший в кабинет Эо, был сутул, очкаст и одет в свитер особого покроя. Даже неопытный детектив опознал бы в нем физика-теоретика.

— Здравствуйте, — сказал он. — Вы инспектор Эо?

— Здравствуйте, — сказал Эо. — Садитесь.

Вошедший не заметил министра внешней безопасности, который сидел на своем привычном месте, на диване в глубине комнаты.

— Я Джильд, — сказал вошедший. — Директор Лаборатории дискретной структуры времени.

— Прекрасно, — сказал Эо. — Вы-то мне и нужны. Ведь Росс ваш сотрудник?

Джильд пожал плечами.

— Бывший. Теперь работает в одной биологической организации. Его туда перевели.

— Кто перевел?

— Не знаю. Приказом по Академии.

Эо заглянул в свой блокнот.

— Его новая организация — Институт эволюции?

— Кажется, да.

— Ладно, — сказал Эо. — Сейчас меня интересует другое. На днях я прочел одну статью и не все в ней понял. Под статьей стоит и ваша подпись. Не могли бы вы меня проконсультировать?

— Пожалуйста.

— Вам знаком Закон сохранения времени?

— Разумеется.

— Там он был записан с помощью кучи формул, в которых я не разбираюсь, — сказал Эо. — Не могли бы вы в двух словах объяснить, в чем его суть?

— Сейчас, — сказал Джильд. — Чтобы замедлить где-нибудь время, нужно где-то его ускорить. Приблизительно так.

— Прекрасно, — сказал Эо. — Но как это связано с путешествиями во времени?

— Непосредственно. Путешествие в будущее есть локальное ускорение времени, так же как путешествие в прошлое есть его локальное обращение. Естественно, обращение принципиально ничем не отличается от замедления.

Эо торжествующе захлопнул блокнот.

— Благодарю, — сказал он Джильду. — Вот и все, что я хотел от вас услышать.

Он повернулся к министру.

— Теперь мне все понятно. Я могу рассказать, как было дело.

Министр покосился на Джильда.

— Может быть, лучше попозже?

Эо усмехнулся.

— Не бойтесь, я не буду разглашать ваших секретов. Но кто-нибудь должен следить, чтобы я не делал ошибок. Все началось с того, что сотрудник лаборатории Джильда Росс построил машину времени. Насколько я понял, он начал ее использовать, уже работая в Институте эволюции.

— Совершенно верно, — кивнул Джильд.

— Для того, чтобы путешествовать в прошлое, он, согласно Закону сохранения, должен был где-то ускорять время. Но где?

Эо сделал паузу.

— Примерно в это же время на Марион вернулась разведгруппа, обнаружившая примитивную жизнь на третьей планете системы С-1481211. Ее отчет каким-то образом попал в руки Росса — и Росс выбрал третью планету! Правильно?

— Да, — кивнул Джильд.

— Возникает вопрос: почему он не выбрал планету в какой-нибудь другой системе? — спросил Эо.

— Могу ответить, — сказал Джильд. — Собственно, проблемы выбора не стояло. Чтобы система могла служить для отвода времени, в ней должен быть естественный приемник, как говорит Росс. Выражаясь проще, ускорять время можно лишь в районах, примыкающих к объектам с четным числом пространственных измерений, что элементарно следует из решения соответствующего уравнения Говера. Пока мы не знали таких объектов, сама идея машины времени оставалась чистой утопией. Но Росс нашел где-то ссылку на то, что в системе С-1481211 обнаружено двухмерное образование. Видимо, в том самом отчете, о котором вы упоминали.

— Постойте, — тихо сказал министр. — Значит, если бы не отчет, не было бы и машины времени?

— Да, — сказал Эо. — Но есть еще один вопрос — почему он выбрал именно третью планету?

— Ответить тоже нетрудно, — сказал Джильд. — Просто его новым коллегам для проверки своих теорий эволюции понадобилась планета с низшими формами жизни.

— Обязательно, чтобы это была целая планета? — почти прошептал министр.

— Объект, на котором вы ускоряете время, должен быть достаточно велик, — объяснил Джильд. — Иначе может нарушиться тонкая структура пространства, что грозит потерей причинности.

Министр понимающе кивнул. Эо продолжал.

— Перехожу к следующему пункту. Насколько я понял, если вы уходите в прошлое на столетие, то в месте, где вы ускоряете время, тоже должно пройти лишнее столетие. Правильно?

— Да, — сказал Джильд. — Приближенно можно считать, что среднее арифметическое ускоренного и замедленного времени должно совпадать с обычным, неискаженным временем.

— Для начала Росс ограничивался малым, — говорил Эо. — Первый раз он ушел в прошлое на десять тысячелетий — и на третьей планете системы С-1481211 прошло сто с лишним веков. Потом аппетиты Росса и его коллег разыгрались. Он начал уходить в прошлое на миллионы лет, причем регулярно. Правильно?

— Да, — сказал Джильд. — Нормой был миллион лет, начало Первых Веков. Он наведывался туда почти ежедневно.

— На протяжении двух лет, — подхватил Эо. — За эти два года на третьей планете системы С-1481211 прошел срок в сотни миллионов раз больший. Когда на смену земноводным пришли пресмыкающиеся, на планете высадилась наша вторая экспедиция. Узнав из отчета предшественников о безобидной фауне третьей планеты, люди не были достаточно осторожны и погибли. Потом, через миллионы лет по времени этого мира, в систему прилетели капитан Дузл и его люди. Они произвели беглый осмотр планеты, нашли там примитивных млекопитающих и улетели выполнять свою основную задачу. Через месяц они вернулись, отыскали то, что осталось от второй экспедиции, совершили посадку, обнаружили, что за месяц на планету пришел ледниковый период и эволюция сделала еще один шаг.

— Да, — огорченно сказал министр. — На третьей планете системы С-1481211 появился человек. К счастью… — Он достал из кармана фотографию, чтобы еще раз взглянуть на нее. — К счастью, он пока отстает от марионца минимум на миллион лет. К счастью, он еще только-только произошел. К счастью, мы вовремя спохватились и лишь ненамного ухудшим свое монопольное положение. Ведь еще одно такое путешествие…

Министр повернулся к Джильду.

— Словом, вашему бывшему сотруднику не поздоровится, когда он вернется из командировки.

Джильд и Эо переглянулись.

— А вы знаете, что это за командировка?

Министр внешней безопасности медленно побледнел.

— Неужели опять к началу Первых Веков?

— Нет, — сказал Джильд. — Его коллеги-биологи решили проверить свою теорию происхождения человека, и он отправился к Первым Людям.

— К Первым Людям?

— Да, — сказал Джильд. — На три миллиона лет в прошлое.

Знание-сила, 1970, № 8, С. 32 -35

1998 — July 2001 Проект «Старая фантастика» http://sf.nm.ru