"Роб Макгрегор. Индиана Джонс и Хоровод великанов ("Индиана Джонс") " - читать интересную книгу автора

в качестве ассистента в Дельфы. В Греции она дала Инди познать не только
вкус экспедиционной жизни, но и предательства - использовала его в заговоре
против греческого царя, что едва не стоило Инди жизни.
Зато в Дельфах он сделал значительное открытие: отыскал и извлек на
свет древнюю священную реликвию, оракул, известный под названием "Омфалос",
находящийся теперь в Нью-йоркском археологическом музее под опекой Маркуса
Броуди. Несмотря на вероломство Белекамус и ее трагическую участь, которой и
сам Инди едва избежал, полученные впечатления убедили его, что ему на роду
написано стать археологом [12].
- Ну, и как рыба? - поинтересовался Шеннон.
- Отличная. А тебе-то обед понравился? Ты не проронил об этом ни слова.
- Приемлемый. Мясо сыровато, но соус ничего.
- Джек, ростбиф и должен быть таким! Если его пережарить, он станет
совсем безвкусным. Кстати, с каких это пор ты записался в гурманы?
- Какого черта?! - положил вилку Шеннон. - Что с тобой стряслось? То
где-то витаешь весь вечер, то спускаешь на меня всех собак.
- Со мной ничего такого.
- Что-то у тебя на уме. Давай, угадаю! Женщина, верно?
Инди отхлебнул воды.
- Я сегодня получил письмо от Лиланда Милфорда.
- Боже, от этого чокнутого старого простофили? Как он поживает?
- Наверно, хорошо. И вовсе он не чокнутый. Просто чуточку
эксцентричный.
- Ага! - рассмеялся Шеннон. - Самую малость!
Милфорд, профессор на пенсии, прославленный специалист по
староанглийскому, дружил с отцом Индианы. Шеннон встречался с ним, когда они
с Инди во время учебы в колледже занимали одну комнату, а Милфорд заехал в
Чикаго, чтобы дать публичную лекцию. Джеку он показался чудаковатым из-за
того, что во время обеда дважды забывал, кто такой Шеннон - первый раз,
когда Джек вернулся к столу с кофе, а второй - когда достал корнет. Инди
всякий раз приходилось представлять его заново.
- И чего ж он пишет - или ты еще не разобрал его свинскую латынь? -
спросил Шеннон.
- Это не свинская латынь, а староанглийский. К тому же, письмо он
написал на современном. - Помимо хронической рассеянности, Милфорд имел
скверную привычку во время разговора переходить на староанглийский, даже
если тема разговора никак не касалась единственного предмета его
интересов. - Пишет, что папа никак не может простить моего ухода в
археологию. Считает, что я попусту растрачиваю жизнь и все, чему он меня
учил. Словом, ничего нового.
- А что ж тебе еще оставалось? Ты сам должен был выбрать свой путь.
- Попытайся объяснить это моему отцу. Кстати, письмо пришло в самое
время. Милфорд приезжает завтра и хочет свидеться со мной.
- Вот повезло! Ты не против, если на сей раз я уклонюсь?
- Так я и предполагал, - рассмеялся Инди. - Я собираюсь встретить его
на вокзале, а потом мы отправимся на ленч или что-нибудь в этом роде.
- Подзубри свой староанглийский перед встречей с этим ученым мужем.
Инди не ответил; взгляд его был устремлен ко входу в ресторан, где
метрдотель сопровождал к угловому столику двух женщин - Джоанну Кемпбелл и
Дейрдру. Взор Инди был прикован к девушке. Даже издали она казалась сияющей.