"Йен Макдональд. Маленькая богиня" - читать интересную книгу автора

Йен Макдональд

Маленькая богиня

Я запомнила ночь, когда стала богиней. Мужчины забрали меня из отеля на
закате. Голова кружилась от голода, потому что оценщик детей не велел есть в
день испытания. Я была на ногах с рассвета: умывание, одевание, раскраска -
долгое и трудное дело. Родители вымыли мне ноги в биде. Мы впервые увидели
эту штуку и сочли такое ее применение самым естественным. Никто из нас до
того не останавливался в отеле. Он показался нам роскошным, хотя теперь я
понимаю, что это был дешевый отель туристической компании. Помню, когда мы
спустились в лифте, там пахло готовившимся на ги[2] луком. Я решила, что это
запах лучшей в мире пищи.
Знаю, что те мужчины являлись жрецами, но не запомнила, как они были
одеты. В вестибюле мама расплакалась; отец поджал губы и таращил глаза, как
делают взрослые, когда им хочется плакать, но нельзя показывать слез. В том
же отеле ждали испытания еще две девочки. Я их не знала: они приехали из
других деревень, где могут жить деви.[3] Их родители не скрывали слез. Я
дивилась - отчего: ведь их дочери могли стать богинями!
На улице водители рикш и прохожие гудели и махали руками, приметив наши
красные платья и "третий глаз" на лбу. Деви, смотрите, деви! Другие девочки
крепко уцепились за руки мужчин. Я подобрала подол и шагнула в машину с
затемненными стеклами.
Нас отвезли к Хануман Дхока.[4] Полиция и механизмы оттесняли народ с
площади Дурбар.[5] Я, помнится, долго глазела на машины с куриными ногами и
обнаженными клинками в руках. Личные боевые автоматы короля. Потом я увидела
храм, его крыши уходили все выше и выше в алый закат, и на мгновение мне
показалась, что выгнутые вверх карнизы кровоточат.
В длинной сумрачной комнате стояло душное тепло. Пыльные лучи вечернего
света пробивались в трещины и щели резного дерева с такой яркостью, что
казалось, оно загорелось. Снаружи доносились шум машин и гомон туристов.
Стены казались тонкими и в то же время словно километровой толщины. Площадь
Дурбар осталась в целом мире от нас. В комнате пахло кислой медью. Тогда я
не узнавала запаха, но теперь мне известно, что так пахнет кровь. Сквозь
запах крови просачивался другой: времени, слежавшейся толстыми слоями пыли.
Одна из двух женщин, которым предстояло опекать меня, если я пройду
испытание, сказала, что храму пятьсот лет. Это была маленькая полная женщина
с лицом, которое казалось улыбчивым, но, присмотревшись, вы не находили
улыбки. Она усадила нас на красные подушки на полу, дожидаться, пока мужчины
приведут остальных девочек. Кое-кто из них уже плакал. Когда нас собралось
десять, женщины ушли, и двери за ними закрылись. Мы долго сидели в жаркой
длинной комнате. Некоторые девочки вертелись и болтали, но я посвятила все
внимание деревянной резьбе и вскоре забылась. Мне всегда легко было впасть в
забытье: в деревне шакья[6] я на много часов растворялась в движении облаков
над горами, в ряби серой реки далеко внизу, в хлопках молитвенных знамен на
ветру. Родители видели в этом знак моей врожденной божественности - один из
тридцати двух признаков, отмечающих девочку, в которой живет богиня.
В меркнущем свете я читала рассказ о том, как Джайапракаш Малла играл в
кости с деви Таледжу Бхавани, явившейся к нему в образе красной змеи и
поклявшейся, уходя, что станет возвращаться к королям Катманду лишь в образе