"Энн Маккефри, Элизабет Скарборо. Триумф Акорны ("Акорна" #7)" - читать интересную книгу автора

здесь нет, чтобы он это и вам объяснил, но у него срочное дело в другом
месте, - единственное отличие состоит в том, что я совершенно ничего не
помню начиная с того момента, когда мы с Ларье вместе покинули дом, и до
нынешнего. Это большой промежуток времени, но Грималкин считал, что будет
лучше, если в этой временной линии кхлеви так и не возьмут меня в плен. Так
он спас и Ларье, и меня, или скорее он помог мне спасти нас обоих.
- Как это любезно с его стороны, - заметила Акорна. - Жаль, что он не
смог спасти планету от катастрофы, устроенной кхлеви, и позволить всем нам
избежать этой участи. Это сберегло бы нам целое состояние, потраченное на
терраформирование.
До сих пор Ари весело болтал, но теперь он замолчал и внимательнее
посмотрел на Акорну.
- Ты расстроена, - произнес он с некоторым удивлением. - Почему ты
расстроилась, Кхорнья? Судя по моим записям, ты меня любишь. Я думал, ты
будешь счастлива, что я нашел способ вернуться к моему народу вместе с
братом живым и что мне не придется пережить эти бесконечные пытки.
- И ты заплатил за это всего лишь парой воспоминаний о нашей совместной
жизни, - ответила она. - Мне легко понять, почему для тебя это было стоящим
разменом.
Акорна старалась держать себя в руках, не позволить обиде прозвучать в
ее голосе, но у нее не получилось. Затем она поразила Мати, произнеся одно
из любимых ругательств капитана Беккера. Акорна никогда не ругалась.
- Пропади все пропадом, Ари! Я шарила во времени на этой планете. Я
вынудила Предков прекратить общее терраформирование и вернуть Вилиньяр в
прежнее состояние, чтобы ты не вернулся на нестабильную планету. Я совершила
путешествие на Макахомию, где нас всех могли убить люди, которые поклонялись
тебе и твоему другу Грималкину, как каким-то божествам. Я получила послание,
которое ты для меня оставил. Но то послание... оно звучало так, словно его
написал ты. А теперь ты вернулся чужим.
Он поднял руку и снова посмотрел на приборчик, надетый как браслет на
запястье, затем сказал:
- О да. Ты об этом. Ну, я оставил для тебя послание на Макахомии, но
это было до решающего прыжка. Я ценю все твои хлопоты, Кхорнья, но со мной
все было в порядке, правда. Нам с Грималкином просто пришлось ждать
подходящего момента, и я писал тебе об этом в той записке, по-моему.
Ари явно не понимал, почему она так расстроилась, может быть, потому,
что Акорна и сама этого не понимала. Она сознавала, что если бы кто-нибудь
предложил ей избавить Ари от пыток, а его брату Ларье сохранить жизнь, и все
это ценой воспоминаний Ари об их любви, она бы с готовностью согласилась.
Даже ухватилась бы обеими руками за такую возможность. Но... с ней не
посоветовались. А эти воспоминания были главной частью ее жизни. Теперь,
глядя в красивые, но равнодушные глаза Ари, она воспринимала эти драгоценные
воспоминания как часть какого-то сна или фильма, который когда-то видела.
Или так, словно их совместная жизнь и чувства - самое прекрасное в ее
жизни - не существовали в реальности.
Она чувствовала себя брошенной.
Она понимала, что эти чувства не совсем логичны и разумны. Ей следовало
радоваться, что Ари снова цел. Ей следовало быть в восторге от того, что его
больше не мучают воспоминания о том, что сделали с ним кхлеви. Ей следовало
восхищаться тем, что он спас своего брата: смерть Ларье наполняла его сердце