"Роберт Маккаммон. Голос ночной птицы " - читать интересную книгу автора

поскольку дорога долгая, мы выйдем прямо на рассвете.
- Это одно удовольствие - подняться рано ради возмездия, сэр, - сказал
Вудворд.
- Очень рад. Я найду еще одного-двух человек, чтобы ехать с нами.
Следует брать с собой оружие, или вы полагаете, что Шоукомб сдастся без
насилия?
- Оружие, - ответил Вудворд. - Непременно оружие.
Разговор перешел на другие темы, особенно о том, что происходит сейчас
в Чарльз-Тауне, и потому Мэтью - одетый в белую рубашку, коричневые бриджи и
белые чулки - получил возможность бегло рассмотреть Пейна и Гаррика. Капитан
милиции был здоровяком роста примерно пять футов десять дюймов. Мэтью дал
ему на взгляд около тридцати лет. Длинные волосы песочного цвета Пейн
заплетал сзади в косичку, перевязанную черным шнурком. Лицо его было отлично
уравновешено длинным носом с тонкой переносицей и густыми светлыми бровями,
нависшими над серо-стальными глазами. По телосложению Пейна и экономности
его движений Мэтью определил, что это человек серьезный, не чуждый активной
жизни и, возможно, завзятый лошадник. Пейн явно не был франтом: его костюм
составляли простая серая рубашка, сильно поношенный кожаный камзол,
темно-коричневые бриджи, серые чулки и коричневые сапоги.
Гаррик, который слушал существенно больше, чем говорил, произвел на
Мэтью впечатление джентльмена приземленного, пятидесятые годы которого
вот-вот перейдут в шестидесятые. Был он худ, костляв, лицо со впалыми щеками
обожжено и обветрено суровым солнцем прежних лет. Карие глаза смотрели из
глубоких орбит, левая бровь рассечена и приподнята вверх шрамом. Седые
волосы напомажены и зачесаны строго назад, и одет он был в кремовые
бархатные штаны, синюю рубаху и пожелтевший от времени камзол с тем ядовитым
оттенком, какой был у некоего испорченного сыра, запах которого Мэтью
однажды, по несчастью, вдохнул. Что-то в выражении лица и поведении
Гаррика - медленное моргание, неуклюжий и тяжеловесный язык, когда он давал
себе труд заговорить, - привели Мэтью к заключению, что этот человек может
быть солью земли, но он определенно ограничен в выборе других приправ.
Появилась молодая прислуга-негритянка с подносом, на котором стояли
бокалы - настоящий хрусталь, произведший на Вудворда впечатление, поскольку
подобные предметы роскоши редко приходилось видеть в этих суровых
приграничных колониях, - полные до краев красного вина. Бидвелл стал
настойчиво угощать, и никогда не лилось вино в более благодарные глотки, чем
глотки магистрата и его клерка.
Хрустальный звон дверного колокольчика доложил о прибытии новых гостей.
Еще двое джентльменов вошли в комнату в сопровождении миссис Неттльз,
которая тут же удалилась наблюдать за ходом дел в кухне. Вудворд и Мэтью уже
были знакомы с Эдуардом Уинстоном, но пришедший с ним человек -
прихрамывавший и опирающийся на витую трость с набалдашником из слоновой
кости - был им неизвестен.
- Наш школьный учитель Алан Джонстон, - представил его Бидвелл. - Нам
очень повезло иметь в нашем городе мастера Джонстона. Он принес нам блага
оксфордского образования.
- Оксфордского? - Вудворд пожал руку учителю. - Я тоже учился в
Оксфорде.
- Действительно? Можно ли спросить, в каком колледже?
Отлично поставленный голос учителя, хотя и был сейчас негромок, нес в