"Роберт Маккаммон. Голос ночной птицы " - читать интересную книгу автора

конских яблок, которую только что ловко обошел Бидвелл.
- Уж если они нам кого и пришлют, - напоследок крикнул Каттер, - то
психа какого-нибудь, вытащенного из ихнего местного дурдома!
- Говорит о дурдоме со знанием дела, - сказал Бидвелл, ни к кому в
особенности не обращаясь.
Они миновали школу и стоящий рядом дом учителя Джонстона. На пастбище
рядом с фермой и сараем Линдстрома паслось небольшое стадо коров, а дальше
расположился дом собраний, перед которым на флагштоке уныло повис британский
флаг. Чуть дальше - и Бидвелл еще сильнее ускорил шаг - маячило грубое и
лишенное окон здание тюрьмы, срубленное из тяжелых бревен, а на единственной
входной двери висел железный замок. Перед тюрьмой торчал позорный столб, к
которому привязывали негодяев, виновных в воровстве или богохульстве либо
иным образом навлекших на себя гнев городского совета. Иногда их еще
вымазывали той субстанцией, что сейчас налипла на правый сапог Уинстона.
Остаток улицы Истины за тюрьмой занимали несколько домов с сараями,
садами и клочками полей. Некоторые были пусты, от одного остался лишь
обгорелый каркас. Заброшенные сады заросли бурьяном и колючками, а поля
сейчас более напоминали опасную топь, нежели плодоносную землю. Бидвелл
подошел к двери дома почти у конца улицы и уверенно постучал, рукавом
смахивая пот со лба.
Почти сразу приоткрылась дверь, и высунулась сероватая физиономия
мужчины с запавшими глазами, которому явно не хватало сна.
- Добрый день, Мейсон, - вежливо поздоровался Бидвелл. - Я пришел
навестить вашу жену.
Мейсон Барроу отлично знал, почему хозяин Фаунт-Рояла пришел к его
двери. Он открыл ее и отступил от входа. Черноволосая голова ушла в плечи,
как у собаки, которая ожидает порки. Бидвелл и Уинстон вошли в дом, который
по сравнению с только что покинутым особняком казался шляпной картонкой.
Двое детишек Барроу - восьмилетняя Мелисса и шестилетний Престон - тоже были
в передней. Старшая наблюдала из-за стола, а младший цеплялся за отцовскую
штанину. Бидвелл не был человеком невежливым: он прежде всего снял шляпу.
- Насколько я понимаю, она в постели.
- Да, сэр. Очень она разболелась.
- Я должен буду с ней поговорить.
- Да, сэр. - Барроу скованно кивнул. Бидвелл заметил, что детям тоже
очень сильно недостает сна, как, впрочем, и хорошей горячей еды. - Как
скажете, сэр. - Барроу показал в сторону комнаты в глубине дома.
- Очень хорошо. Эдуард, идемте со мной.
Бидвелл подошел, открыл дверь в дальнюю комнату и заглянул. Алиса
Барроу лежала на кровати, натянув до подбородка смятую простыню. Открытые
глаза уставились в потолок, землистое лицо покрывал пот. Единственное в
комнате окно было закрыто ставнем, но света хватало, потому что горели
сальные свечи и пучок смолистых веток в глиняной чаше. Бидвелл понимал, что
это невероятная расточительность для фермера вроде Мейсона Барроу, дети
которого, наверное, страдают от такой избыточной иллюминации. Когда Бидвелл
переступил порог, у него под ногой скрипнула половица. Глаза женщины
расширились, она резко ахнула, как от удара, и попыталась глубже забиться в
постель. Бидвелл тут же застыл где стоял.
- Добрый день, мадам, - сказал он. - Могу я перемолвиться с вами
словом?