"Мак-каммон Роберт.Кусака" - читать интересную книгу автора

"Тексако". Но Коди знал, что заливка бензина и возня с машинами от него
никуда не уйдут, если ему самому не надоест. Мистер Мендоса, хозяин
заправочной станции, был единственным хорошим мексиканцем, какого он знал
- или дал себе труд узнать.
Взгляд Коди перекочевал к югу, на другой берег реки, к небольшим
домам и строениям Окраины, мексиканского района. У четырех тамошних узких
пыльных улочек не было названий, только номера, и все они, за исключением
Четвертой улицы, заканчивались тупиками. Самой высокой точкой Окраины был
шпиль католической церкви Жертвы Христовой, крест которой блестел в
оранжевом солнечном свете.
Четвертая улица вела на запад, на автомобильную свалку Мэка Кейда -
двухакровый лабиринт из автомобильных корпусов, сваленных грудами частей и
выброшенных покрышек, обнесенных оградой мастерских и бетонных ям, и все
это - за забором из листового железа в девять футов высотой, над которым
шел еще фут страшной, свитой гармошкой колючей проволоки. Коди видно было,
как за окнами мастерских вспыхивают факелы электросварки; визжал
пневматический гаечный ключ. На территории автодвора в ожидании груза
стояли три трейлера на гусеничном ходу. У Кейда смены работали
круглосуточно, и благодаря своему бизнесу он уже стал обладателем
громадных хоромов из кирпича-сырца в стиле "модерн" с бассейном и
теннисным кортом примерно в двух милях к югу от Окраины, что было гораздо
ближе к мексиканской границе. Кейд предлагал Коди работу на автодворе, но
Коди знал, чем торгует этот человек, а к такому тупику мальчик был еще не
готов.
Коди развернулся лицом на запад (тень легла ему под ноги) и скользнул
взглядом по темной линии Кобре-роуд. В трех милях отсюда находился
огромный, рыжий с серой каймой, похожий на рану с изъязвленными краями
кратер медного рудника "Горнодобывающей компании Престона". Его окружали
пустые конторские здания, очистной корпус с алюминиевой крышей и
заброшенное оборудование. Коди пришло в голову, что оно напоминает останки
динозавров с истаявшей под солнцем пустыни шкурой. Минуя кратер,
Кобре-роуд уходила в сторону ранчо Престона, следуя за вышками
электропередачи на запад.
Мальчик опять посмотрел вниз на тихий город (население около тысячи
девятисот человек, быстро сокращается) и сумел вообразить, будто слышит,
как в домах тикают часы. Солнце заползало за ставни и занавески, чтобы
огнем располосовать стены. Скоро зазвонят будильники, вытряхивая спящих в
новый день. Те, у кого есть работа, оденутся и, убегая от подталкивающего
в спину времени, уйдут трудиться либо в оставшихся магазинах Инферно, либо
на север, в Форт Стоктон и Пекос. А в конце дня, подумал Коди, все они
вернутся в свои домишки, вопьются глазами в моргающие трубки и станут, как
умеют, заполнять пустоту, пока сволочные часы не прошепчут: пора на
боковую. И так - день за днем, отныне и до того момента, когда закроется
последняя дверь и уедет последняя машина... а потом здесь некому будет
жить кроме пустыни, которая, разрастаясь, двинется по улицам.
- Ну, а мне-то что? - сказал Коди и выпустил из ноздрей сигаретный
дым. Он знал, что тут для него ничего нет; никогда не было. Если бы не
телефонные столбы, кретинские американские и еще более кретинские
мексиканские телепередачи да наплывающая из приемников двуязычная
болтовня, можно было бы подумать, что от этого проклятого города до