"Энн и Тодд Маккефри. Драконий родич ("Хроники Перна")" - читать интересную книгу автора

Когда Зенор возвратился с едой - он ходил, казалось, целую вечность, -
Киндан взмок от усилий, а мастера Зиста едва не трясло от гнева.
- Поставь сюда, - приказал Зенору мастер Зист, - и проваливай.
Вместо того чтобы сделать перерыв на ленч, мастер Зист потребовал,
чтобы Киндан продолжил петь. Но, как Киндан ни старался, ему не удавалось
справиться с песней.
Лицо мастера Зиста постепенно наливалось кровью, он уже не говорил, а
яростно ревел и, в конце концов, воздел руки над головой.
- Ты совершенно не слушаешь меня! Не обращаешь ни малейшего внимания.
Ты можешь справиться с этой песней, просто ты решил этого не делать. О, ты
просто ничтожество! И, подумать только, твоя мать умерла, дав тебе жизнь! Ты
не стоишь такой жертвы.
Киндан до боли стиснул кулаки, его глаза полыхнули гневом. Он
развернулся на месте и кинулся вон из дома. Но успел сделать лишь несколько
шагов по улице и столкнулся со своей сестрой.
- Киндан, как дела? - спросила она, слишком возбужденная, чтобы оценить
выражение его лица. - Ну разве не прекрасно, что к нам приехал мастер Зист?
Ты знаешь, мама рассказывала, что именно он научил ее нашей любимой песне?
Киндан бросил лишь один взгляд на ее счастливое лицо. В следующий миг
до него дошел смысл сказанных сестрой слов. Он почувствовал прилив
вдохновения.
- Извини меня, Сие, мне нужно вернуться на занятия, - сказал он и вновь
устремился к двери, из которой только что вылетел. На бегу он добавил через
плечо: - Всё в порядочке.
Он без стука вошел в комнату, где мастер Зист в прежней позе сидел на
стуле, несомненно уверенный в том, что строптивый ученик вернется. Киндан
принял необходимую позу, набрал в грудь воздуху и запел:
Лишь только утро настает,
Дракон стремит ко мне полет.
Он яркой бронзою горит,
Глаза, как изумруды, ясны.
На мир он радостно глядит,
Дракона в мире нет прекрасней.
Ободренный молчанием арфиста, Киндан спел всю песню до конца. Закончив,
смело взглянул на мастера голоса и сказал:
- Я могу петь. Моя сестра говорит, что я могу петь, как моя мать. Моя
сестра говорит, что я стою этого. И мой отец говорит то же самое. А они
должны знать - они были при моем рождении. - По его лицу покатились слезы,
но он не обратил на них внимания. - Моя сестра сказала, что последние слова
матери были о том, что мне понадобится много заботы, но я буду стоить этого.
Мастер Зист был потрясен.
- Этот голос, - пробормотал он себе под нос. - У тебя же ее голос. - Он
встал, сделал два шага к Киндану и остановился. В его глазах тоже блестели
слезы. - Парень, прости меня. Я не должен был так говорить... У меня не было
никакого права... Не мог бы ты спеть это еще раз? Прошу тебя. Я слышу у тебя
ту же лирическую проникновенность, какая была и у нее.
Киндан вытер слезы, несколько раз вдохнул и выдохнул. В горле всё еще
стоял ком печали и гнева. Мастер Зист, подняв руку, остановив его, вышел из
комнаты и, судя по звуку удаляющихся шагов, направился на кухню. Он вернулся
с чашкой теплого травяного настоя.