"Александр Мазин. Костер для инквизитора" - читать интересную книгу автора

По тому, как Данилов садился в его машину, Ласковин определил:
собственных "колес" у историка нет. А посему, обнаружив, что Андрей является
хозяином чернолаковой импортной красавицы, нежданный гость мигом отнес
Ласковина к классу "хозяев жизни". Будь Данилов парнем попроще, Андрей
посоветовал бы ему расслабиться. Кухонька, на которой историк сидел без
всякого напряга, стоила дороже этой лошадки. Которую Ласковин даже и не
покупал: кореша скинулись, чтоб поддержать умирающего.
Но Андрей не стал вдаваться в объяснения. Повернул ключ, воткнул в
пасть магнитолы Китаро.
- Не против?
- Нет. Хотя... я люблю менее искусственное и поновее.
- Вах! - сказал Ласковин.
Ожил, наконец!
- Есть и поновее.
И воткнул то, что недавно принесла Наташа.
- О! - Данилов оживился.- Это кто?
- Александр Видякин. "Легион". Группа "Царьград". Или, наоборот,
"Царьград", группа "Легион".
- Никогда не слышал. И не видел.
- Только для своих,- усмехнулся Ласковин.
Перемахнул через мост и повернул вправо, в объезд Марсова поля.
- А хорошо,- вдруг сказал Данилов.- И не похоже, что домашняя запись.
- Почему домашняя? - удивился Андрей.- Нормальная. Могу, кстати,
переписать.
- А можно?
- Кто сказал, нельзя?
- Андрей Александрович, я могу полюбопытствовать, где вы работаете?
"Нигде",- был бы честный ответ. Но не следовало огорчать хорошего
человека.
- Фирма "Шлем". Охрана, сопровождение и прочее.
Даже не совсем вранье. Трудовая по сей день лежит в столе у лапушки
Фаридушечки, Сипякинской, вернее, теперь уже Абрековой секретарши, ибо слабо
верится, что Конь прискачет из своих заграниц.
- И хорошо платят?
- Сдельно,- сказал Ласковин.- Сергей Евгеньевич, давайте немного
помолчим, мне надо подумать.
- Простите.
Да, подумать надо. Итак, что мы знаем? Есть некий господин по имени
Дмитрий, но охотно отзывающийся на кличку Мастер. Обитает сей господин на
славной улице Чапаева. Именно оттуда "выставили" уважаемого Сергея
Евгеньевича. Есть определенная вероятность, что там же обретается и блудная
дочка Вика. С точки зрения самого Ласковина, ее можно было бы там и
оставить.
В Питере тысячи писюшек-малолеток, завязших в сомнительных компаниях.
Причем половина рада бы выбраться, да не может. А дочка Вика мало того, что
совершеннолетняя, так еще и домой не желает. Но точка зрения Андрея в данном
случае значения не имеет. Смушко редко обращается к нему с просьбами, и не
уважить - просто свинство. Однако вопрос остается открытым. Даже если
Ласковин и передаст чадо в объятья папы, кто поручится, что завтра дочурка
не удерет снова? "Ладно,- подумал Ласковин.- Значит, об этом позаботится