"Александр Мазин. Черный охотник (Дракон Конга, Летопись вторая)" - читать интересную книгу автора

походка была плавной и очень быстрой. Несмеху пришлось поторопиться, чтобы
не отстать, хотя он шел налегке и был выше ростом.
Спустя несколько минут Эйрис вывела его из каменного лабиринта на вершину
горы. Перед ним лежала широкая полоса очищенной от растительности земли,
за которой поднималась высокая пестрая стена джунглей.
На освобожденной от деревьев полосе кипела работа. Не меньше трех дюжин
молодых туземцев занимались достройкой лабиринта. Большинство откалывало
от скального выступа каменные блоки, человек пять носили добытые камни к
строящимся стенам, остальные подгоняли плиты по месту, укладывая их так,
чтобы не оставалось щелей. Никакой скрепляющий раствор не использовался.
Опытный глаз Несмеха сразу отметил умелую расстановку людей и сноровку, с
которой они работали. Особенно ему понравились те, кто откалывал каменные
блоки. На фарангских каменоломнях никто не трудился и вполовину так споро,
как последний из туземных каменщиков; правда, здешняя порода была помягче
и легче поддавалась напору инструментов.
Несколько минут Эйрис не мешала Несмеху наблюдать, но потом, показав на
одного из носивших блоки, сказала конгаю:
- - Вот твое место! Рядом с ним, а потом - вместо него!
Несмех хотел сказать, что он способен на большее, чем переноска камней, но
вовремя вспомнил, что он - пленник. Вспомнил и смолчал. Поглядев в
сторону Леса, он заметил цепочку вооруженных туземцев. Они сидели на
корточках шагах в сорока от работающих, и тела их почти сливались с
неровностями рельефа.
- - Ты готов? - спросила Эйрис.
Несмех кивнул и пошел к рубившим камень.
Шероховатая глыба не показалась ему тяжелой. Бегом, как и остальные,
Несмех отнес ее к стене и так же бегом вернулся за новой ношей.
Полчаса он трудился без передышки. Туземец, к которому его направила
Эйрис, счел конгая достойной заменой и, взяв инструмент, присоединился к
каменотесам. Но прошло еще полчаса - и энтузиазм Несмеха пошел на убыль.
Выбранный ритм оказался слишком быстрым. Достигшее зенита солнце палило
нещадно. А ведь шел второй, самый холодный, месяц зимнего сезона.
Ноги Несмеха стали ватными. Он начал спотыкаться. Он уже не бегал, а
плелся, шатаясь, прижимая к груди горячие камни.
Эйрис, не спускавшая с него глаз, окликнула юношу, но Несмех не услышал.
Уши его наполнял ровный тупой гул, на который накладывались толчки от
ударов крови в затылке.
Эйрис быстро подошла к нему, отобрала очередную глыбу и почти силой отвела
в тень. Здесь в глазах Несмеха немного прояснились.
- - Отдых? - спросил он с облегчением.
- Для тебя! - заявила девушка без тени сочувствия. Ребенок перебравшийся
ей на плечи, взирал на Несмеха, прищурив один глаз.
И тут Несмех увидел совсем рядом большой кувшин и привязанную к его ручке
глиняную чашку. Он судорожно сглотнул густую слюну, сделал шаг и быстро
зачерпнул чашкой воду. Юноша поднес тяжелую чашку к губам, он уже ощущал,
как вода омывает его пересохшее горло...
Эйрис быстрым движением выхватила у него чашку и выплеснула ее содержимое
на голову Несмеха. Тот ошеломленно уставился на девушку. Вода приятно
холодящими ручейками текла по его лицу.
- - Один глоток! - сказала Эйрис твердо. - Вот все, что твое!