"Майра. Гений Больших Дорог" - читать интересную книгу автора

шлюпок. "Мемфис" за десять лет межзвездного плавания до сего дня не пережил
еще ни одной катастрофы.
- Ты выводи шлюпку, вот эту, - Мусорщик взглядом указал Полонскому на
крайнюю десятиместную "СМП-10". - А приятель твой побудет со мной. Если мне
покажется, что ты что-то не то делаешь - тут же прожгу в нем дырку.
Полонский и Бингер обменялись взглядами, причем в глазах детектива была
сосредоточенность, а в глазах ученого - укор. После этого Полонский
повернулся и не спеша полез в кабину шлюпки.
- Поставишь посудину возле шлюзовой камеры! - крикнул вслед Мусорщик. -
Сам вылезешь и подойдешь сюда, только тихо, без резких движений. Тогда
получишь ключ к мине. Стой спокойно, ты, умник!
Глазок излучателя, до сих пор упорно смотревший в спину детективу,
качнулся в сторону, перемещаясь в направлении Бингера. Полонский среагировал
мгновенно, ведь теперь его руки были свободны.
Безлюдную тишину пускового отсека прорезал нечеловеческий визг, от
которого физик побледнел и покачнулся, а у Полонского засвербило в ушах.
Лапа Мусорщика конвульсивно дернулась, лазерный луч ударил в борт шлюпки
примерно в полуметре от головы детектива, срезав стебель радиоантенны. Потом
верзила-фаргузиец уронил чемодан, откинулся на сверхпрочный бок соседнего
суденышка, извиваясь так, словно его прошивали очередями из допотопных
автоматов, сполз на металлический пол и замер, бесчувственно вытянувшись.
Наступила мертвая тишина. Бингер, у которого, слава богу, было все в
порядке с рефлексом самосохранения, медленно поднялся с пола, механически
отряхивая некогда изысканный домашний комбинезон. На мертвенно бледном лице
ученого неестественно ярко блестели большие, совершенно круглые глаза.
- Он ж-жив? - спросил физик, стараясь унять нервную дрожь.
- Еще как! - с достоинством отозвался детектив. - Не мог же я укокошить
его до суда. Есть, в конце концов, профессиональная этика...

- Счастливое стечение обстоятельств, - объяснял он потом Бингеру,
который на оставшиеся два дня полета вынужден был переселиться в его,
Полонского, каюту. - Я как раз недавно закончил дело венерианского зоопарка.
Там один из служителей в свободное от работы время разбойничал на нескольких
негуманоидных планетах, используя в качестве оружия записанный на диск
боевой клич венерианской гидры. Некоторые расы очень чувствительны к
подобным вещам, у них слух гораздо тоньше нашего. Так вот, когда дело было
закрыто, мне разрешили переписать этот самый диск, так сказать, на память...
При воспоминании о душераздирающем вое в пусковом отсеке Бингера
передернуло.
- Звучит не слишком мелодично, - снисходительно согласился Полонский. -
Но для человека почти никакой опасности не представляет. Разве что кто-то
помрет от оскорбленного эстетического чувства. Зато на фаргузийцев эта штука
действует безотказно, как ты сам видел. А больше этих пройдох ничем не
возьмешь, разве что плазменной пушкой: у них же панцирь толщиной в палец!
Кстати, идеей использовать эту запись я обязан тебе.
- Мне? - удивился Бингер. Он был уже изрядно опьянен победой и
коктейлем "Протуберанец". Полонский же оставался трезвым, как стеклышко.
- Вот именно. Ты меня так затравил этой своей мельхитерейской
нудятиной, что я всерьез начал подумывать о мести. Уж извини.
- Да будет тебе! - развеселился ученый. - Главное, мы шайку Мусорщика