"Кейси Майклз. Не могу отвести глаза " - читать интересную книгу автора

люстры, и в широкие окна открывался прекрасный вид, судя по всему, на
гостиную размером с палубу авианосца.
В окна Куинн видел трех мужчин в смокингах, очень похожих на его
собственный, но, несомненно, этикетки на них были получше. Каждый держал в
руке стакан с чем-то явно покрепче, чем кока-кола - единственное, что Куинн
позволил себе выпить, поскольку этим вечером ему предстояло работать. Если
это можно назвать работой.
Да ладно, а что, если живущие в праздности богачи нуждаются в защите?
Вдруг их изредка грабят? Весьма изредка. На самом деле богатые нанимают "Д.
энд С. " не ради безопасности, а для престижа, чтобы иметь возможность
сказать, например: "Вы не возражаете, если мой личный телохранитель
спрячется за цветами, пока мы будем танцевать? "
И, если верить Грейди, для того, чтобы доставить их домой после того,
как они налижутся на своих светских приемах.
Куинн снова нахмурился и запустил пальцы в свои длинные черные волосы.
Он в любой день готов схватиться с ливийским террористом-самоубийцей.
Куинн оттолкнулся от задней дверцы лимузина и кивнул водителю, когда
трое мужчин повернулись и исчезли из виду.
- Готовься, Джим. Думаю, исход начался.
Несколько минут спустя огромная парадная дверь отворилась, и пожилой
господин осторожно спустился по ступенькам на дорожку. Дядя Альфред Тейт,
решил Куинн, мысленно пробегая по списку, который дал ему Грейди, Высокий,
за шестьдесят, седой, со следами былой красоты. Непременная паршивая овца,
повеса, бедный родственник на содержании и в крепкой узде, пока он согласен
быть дополнительным одиноким джентльменом, которых так не хватает на
светских вечерах. Милый никчемный человек, улыбающийся, веселый и всегда под
хмельком.
Куинн, следивший за приближавшимся мужчиной, кивнул ему и открыл
дверцу. По слишком верной, очень прямой походке дяди Альфреда он понял, что,
если помимо всего прочего на него возлагается обязанность не дать этому
парню утонуть в чаше с пуншем, ночка ему предстоит долгая.
Следующим появился высокий, болезненно худой мужчина с черной
шевелюрой, которую, казалось, кое-как подровняли садовыми ножницами, а затем
высушили в аэродинамической трубе. Смокинг на нем сидел, как взятый напрокат
костюм на покойнике, выставленном для прощания. Ворот сорочки отставал от
тощей шеи; пышный, свободный галстук-бабочка и пояс были зеленовато-голубого
цвета. Этот парень не шел. Он нес себя.
- Поторопись же, Сомертон, - заныл, семеня впереди, этот мужчина,
который, по мнению Куинна, мог быть только Джереми Рифкином. - Ты же знаешь,
какие гримасы строит миссис Петерсон опоздавшим. Ужас! Ты точно уверен, что
этот галстук подходит? Я так мучился, но меня убедили, будто данный цвет -
последний крик моды в этом сезоне.
Все еще оглядываясь, мужчина налетел на Куинна и, хихикнув, извинился.
Потом, сложив губы трубочкой, похлопал Куинна по мускулистому плечу и
забрался на заднее сиденье лимузина.
Куинн решил, что очень-очень огорчит Грейди.
- Мои извинения... мистер Делейни, если не ошибаюсь? - произнес,
протягивая Куинну руку, человек, который мог быть только Сомертоном Тейтом.
Явно родственник Альфреда - та же прямая, словно палку проглотил, походка.
Возможно, дело не в выпивке, а это наследственное. - Я заставил ее дать