"Кай Майер. По ту сторону тысячелетия" - читать интересную книгу автора

Девочка бросилась туда. От той двери всего несколько шагов до опушки
леса, и она уже решила, что мать в очередной раз отправилась в заросли.
Но ошиблась. На пороге черного хода лежал туго завязанный узелок. У Деа
было две фуфайки, которые она носила попеременно; одну из них девочка надела
сегодня. Другая же выглядывала из узелка и сразу бросилась в глаза из-за
ярко-зеленого цвета.
Деа наклонилась, развязала и развернула узел. Двух-трех взглядов
хватило, чтобы убедиться: здесь все ее вещи. Пара мужских штанов, которые
она так любила носить, и тупой кинжал, подаренный ей однажды деревенским
кузнецом, - самая большая ее ценность.
Она сидела на земле, держа в руках свои скудные пожитки, и вдруг
ощутила, что по щекам текут слезы.
- Мама! - тихо всхлипнула Деа. И еще раз: - Мама!
Затаив дыхание, она прислушалась. Несколько бесконечно долгих мгновений
за дверью царило молчание, и только плач девочки раздавался в темноте. Потом
за дверью послышался шорох.
- Уходи! - услышала Деа голос матери. В этом голосе не было злобы, в
нем звучала глубокая печаль. - Ты должна уйти отсюда.
- Почему? - Больше Деа не могла выговорить ни слова.
- Другой ответит тебе на этот вопрос, - сказала ее мать.
- Другой?! - Деа вообще больше ничего не понимала. - Что ты имеешь в
виду, мама? Кто?
- Ступай к Готену. У него ты получишь ответы на все свои вопросы.
Ледяная дрожь пробежала по спине девочки.
- Охотник за ведьмами? - При одном упоминании о нем ей стало дурно. -
Какое мне дело до него?
Мать снова помолчала некоторое время, затем произнесла убитым голосом:
- Прощай, Деа. Я не думаю, что мы с тобой еще когда-нибудь увидимся.
Деа вскочила и отчаянно забарабанила в дверь, но, сколько она ни
стучала, сколько ни молила - бесполезно. Ее мать больше не отвечала. Она
просто прогнала дочь из дома.
Наконец Деа отступила от двери. Она не сумела бы выразить свое горе
словами - таким огромным, таким пронизывающим и всепроникающим оно было. Ей
казалось, что тонкая стена хижины, отделявшая ее от матери, стала
непреодолимым препятствием между ними.
Но постепенно отчаяние переросло в гнев. Конечно, теперь время холода и
темноты, и все кажется мрачным и безнадежным. А потом наступит день, и мама
должна будет отпереть дверь и выйти из дома. Тут-то дочь подстережет ее и
потребует ответа. В конце концов они бросятся друг другу в объятия, и все
станет как прежде.
Ну да, конечно! Так и будет! Только сначала должен наступить рассвет.
Деа взяла свой узелок, закинула его за спину и пошла прочь от хижины.
Там и тут в некоторых из соседних домов через щели в ставнях еще пробивался
свет свечи, но на улице не было ни души.
Неужели соседи не слышали, что произошло между Деа и ее матерью? Или
все притворялись глухими, чтобы не пришлось вмешаться? Ведь тогда они должны
были бы предложить девочке приют - а никому не хотелось впускать ее в свой
дом.
Деа никогда не пользовалась особой любовью у односельчан, несмотря на
то что была очень хороша собой. Так же неприязненно деревенские жители