"Джулиан Мэй. Вторжение (Галактическое Содружество-0) " - читать интересную книгу автора

Его рассказ от начала и до конца выглядел неправдоподобно, даже если
сделать скидку на странности, и прежде числившиеся за Чокнутыми Близнецами.
Мы в один голос заявили, что уже нашли его в этом затруднительном положении
и безуспешно пытались помочь. Но под силу ли двум низкорослым достать такого
детину с трехметровой высоты, не говоря уже о том, чтоб забросить его туда?
О'Шонесси, к слову сказать, пользовался ещЕ более сомнительной репутацией,
чем наша: его сплавили к родственникам в нью-гемпширское захолустье в
тщетной надежде спасти от исправительной колонии. После столкновения с нами
его без колебаний отправили обратно в Бостон, и больше о нем никто не
слышал.
С другой стороны, всем было очевидно, что мы тоже частично утаили
истину.
Нас допрашивали - и вместе, и порознь. Наши странные показания
подвергались тщательному анализу. Призванные в свидетели двоюродные братья и
сестры, которые что-то знали (или о чем-то догадывались), проявили
безоговорочную солидарность. Семья прежде всего - особенно в борьбе против
ненавистных ирландцев. Неделю спустя об инциденте забыли все, кроме нас с
Доном.
Мы все ещЕ переживали славный опыт метаконцерта, слияния двух умов,
обладания трансцендентной силой, превысившей сумму еЕ составляющих. Если б
нам удалось понять, как это получилось, и повторить такую штуку уже
осознанно, то весь мир был бы у наших ног.
Мы не могли ни о чем думать, забросили школу и целыми днями упражнялись
в сцеплении умов. Но все напрасно. Теперь я понимаю, что основная причина
тому состояла не столько в несовершенстве метапсихического развития, сколько
в отсутствии взаимного доверия. Перед лицом неминуемой опасности мы
отбросили ревниво оберегаемую замкнутость, но, едва угроза миновала,
вернулись к своим умственным моделям: Дон - властный принудитель, а я --
аналитик и мечтатель, ещЕ в раннем детстве смутно подозревавший, куда может
завести злоупотребление властью.
Каждый винил в неудачах другого. И в конце концов, не снеся груза
разочарований, сомнений, неудовлетворенных амбиций, мы отгородились друг от
друга и едва не остались на второй год в четвертом классе.
Однажды теплым вечером дядюшка Луи призвал нас к себе и выложил перед
нами табели нашей успеваемости. Двоюродные братья и сестры играли возле дома
в весенних сумерках. Мы слышали их смех и крики, а сами стояли, покаянно
склонив головы, и ждали нагоняя.
- Я ли не делал для вас все, что в моих силах? - заговорил он,
обдавая нас пивным духом. - Я ли не люблю вас, как собственных детей? Ну,
один, ну, два неуда ещЕ туда-сюда, но такое?.. Сестры собираются устроить
вам переэкзаменовку по всем предметам, иначе останетесь на второй год.
Придется все лето ходить по утрам в бесплатную школу - наверстывать
упущенное. Где это видано? Вы позорите семью Ремилардов, вот что я вам
скажу!
Мы ещЕ ниже опустили головы и залепетали что-то.
- Ох, ребята! - сокрушенно покачал головой дядя Луи. - Что бы
сказали ваши бедные родители! Вот теперь глядят они на вас с неба и
огорчаются. Будь вы последние олухи, так ведь нет! Головы-то у вас у обоих
светлые. Неужто не стыдно вам перед Господом Богом, Создателем нашим, за то,
что ветер в этих головах гуляет?