"Джулиан Мэй. Джек Бестелесный (Галактическое Содружество-1) " - читать интересную книгу автора

сам, и мы не будем принимать никаких мер, чтобы остановить ухудшение.
Просто продолжайте все как обычно. Вам ясно?
- Мне... да. Сестра медленно опустила шторы, затем коснулась кнопки, и
над кроватью загорелись два затененных бронзовых бра. Кроме них комнату
освещали экраны мониторов, лампочка на посту сестры и свечка в чашке из
рубинового стекла перед распятием, висящем на стене напротив кровати.
- Пожалуйста, пригласите моих родных.
- Хорошо, профессор. Она вышла, бесшумно затворив за собой дверь.
Дени откинул одеяло, выпростал руки Виктора и сложил их крестом на груди.
На Викторе была пижама из золотого шелка, и ничто не указывало на то, что
он подключен к машине. Его красивое лицо утратило румянец из-за анемии, но
в остальном не изменилось, голубоватые неподвижные губы словно чуть
улыбнулись. В черных кудрях седины серебрилось не больше, чем двадцать
шесть лет назад, когда это случилось... в самом начале Вторжения.
Виктор Ремилард хладнокровно убил почти сто человек, в том числе своего
отца, а также некоторых своих братьев и сестер. Он украл миллиарды
долларов и нарушил все положения уголовного, финансового и коммерческого
права. С маньяком Кираном О'Коннором он попытался захватить контроль над
спутниково-лазерной оборонительной системой Земли. И ему в день Вторжения
чуть было не удалось уничтожить оперантную элиту человечества три тысячи
делегатов последнего метапсихического конгресса.
С тех пор Виктор благодаря своему брату Дени получил возможность
размышлять над содеянным.
- Вик, прошептал Дени. Вик, ты нашел истину? Сумел ли наконец понять,
когда ступил на порочный путь?
Полностью распахнув готовое к приему сознание, Дени ждал.

Роги завершал процессию, вошедшую в спальню Виктора, семеро
метапсихических оплотов Династии Ремилардов со своими отважными супругами
и он сам, готовый наложить в штаны от страха. Хоть маленького Марка
пощадили. Малыша взяла под свою опеку миссис Гилберт, после того как
Тереза наотрез отказалась поручить его бедной Ивонне, которую считали
слегка чокнутой. Ивонна теперь стояла с Луи и Леоном в вестибюле, и все
трое с затравленным выражением следили, как остальные поднимались по
лестнице.
Темная массивная мебель спальни была именно такой, какой она запомнилась
Роги двадцать четыре года назад. Жизнеобеспечивающая аппаратура была
теперь более компактной и сложной, ковры новые, как и шторы, как и
занавеси кровати. Но потемневшее старое распятие с красной лампадкой было
то, которое бедняжка Санни, погибшая жена Дона, прибила после своей
свадьбы на стене домика на Скул-стрит. И лицо человека на кровати все еще
внушало Роги такой глубокий ужас, что он даже покачнулся и ухватился за
спинку стула, чтобы не броситься опрометью вон из комнаты.
Участники обряда располагались вокруг кровати попарно. Слева, ближе всех к
голове Виктора, встал Филип Ремилард, дородный, простой, старший из семи
братьев и сестер, способный администратор "Ремко индастриз". С годами Роги
находил в Филипе все больше сходства с добрым старым дядей Луи, усердным
десятником на бумажной фабрике, который его вырастил. Рядом с Филипом
стояла его элегантная жена Аврелия Даламбер, перебирающая хрустальные
четки. Аврелия и ее покойная сестра Жанна, ставшая женой второго сына Дени