"С.В.Максимов. Крылатые слова" - читать интересную книгу автора

- Да гвоздь можно выковать, какой хочешь: хоть двоетес, чтобы стена
затрещала.
Визжал под молотом и ножик, а гвоздь из него вышел такой маленький, что
в сапог вбивать его не стоит, и даже в руках держать стыдно.
- Сделай что-нибудь поладнее: что сможешь?
- Можно теперь сделать один только пшик.
- Делай пшик, сделай милость! Хоть чем-нибудь на счастье с тобой
поквитаться!


С КОЛОМЕНСКУЮ ВЕРСТУ

В таком нелестном подобии является в представлении московских людей
высокий человек, превосходящий на целую голову прочих и, стоя, например, в
толпе, мешающий задним видеть впереди себя. По большей части такой человек
неуклюж, неловок, неповоротлив, что называется на севере "жердяем" и
"долгаем", а повсеместно "верзилой" и "долговязым". Для московских жителей
такие большерослые люди представляли подобие тех столбов, которые царь
Алексей Михайлович расставил от Москвы до своей любимой загородной летней
резиденции - села Коломенского. Это был первый опыт обозначения видными
знаками верстовых измерений, существовавших издавна в одном лишь призрачном
представлении с обязательною неточностью самой меры. Неточность зависела
столько же от сметки расстояний на глазомер, сколько и от условной
подвижности или изменяемости самой меры, и при этом не одних только верст,
но и саженей. Древнейшая сажень была короче нынешней, и таких требовалось в
версту целая тысяча. Впоследствии верста стала составляться из семисот
сажен, и такое-то количество их и велел уложить царь Алексей в ту видимую
версту, которая ушла в поговорку. Царь Петр I повелел считать в версте
пятьсот сажен, что и намечали впоследствии по всем казенным почтовым дорогам
пестрыми верстовыми столбами, покрашенными в три национальные цвета. За
такой-то столб задел в степи хохол, изумленный невиданною диковинкою, и
остался недоволен.
- Ажно проехать стало неможно: проклятые москали верстов по дороге
понаставили!
На самом деле консервативное начало высказалось и в этом нововведении:
еще на нашей памяти в захолустных местах семисотные версты предпочитались
пятисотным, взаимно соперничая. Требовался переспрос: по какому счету
принято на проселках, где не поставлено столбов, разуметь дорожную версту.
Конечно, всего чаще случалось получать в ответ всем известное объяснение
расстояний в нашей пространной и неоглядной Руси: "Меряла баба клюкой, да и
махнула рукой, - быть-де так!"


КАРЕЛЬСКИЙ ВЕРСТЕНЬ

Кроме коломенской версты на св. Руси доводится набегать еще на
"карельский верстень". Так произносят слово верста северные инородцы, да и в
самом деле, "верстень" представляет собою весьма характерную особенность и
своеобразную единицу меры в тех непроходимых лесистых и болотистых
местностях. Не спу ста у архангельских поморов сохранилась поговорка: