"Юрий Максимов. Предпоследнее дознание" - читать интересную книгу автора

жизнь боевого офицера, загородив собой от пули. Пять свидетелей подтвердили.
Честно говоря, Павел, не ожидал от тебя. Моя вина. Семь лет возглавляю отдел
по расследованию лучшего в человечестве, а в собственном сотруднике такой
важной черты не разглядел... Видно, даже возраст и опыт не уберегают от
ошибки. Так что ты уж извини старика... Что недооценил раньше.
Откинувшись на подушке, Карев оторопело слушал. "Какая-то глупость...
Или шутка..." Он захотел объяснить, что здесь недоразумение, простая
случайность, но вместо этого губы произнесли другое:
- Что с лейтенантом Ронгу?
- Проходит по "черному" следствию. На предмет преступления.
Поразительная халатность, которая привела к ранению следователя и гибели
солдата. Ох-хо-хо, с его-то послужным списком!
- Это не он! Лейтенант не виноват. Скажите им, что Ронгу все делал
правильно!
- Ну, правильно или неправильно, это уже трибунал решит. Но ходатайство
твое я направлю. Кажется, вакцину именно он тебе вколол. А ты молодец:
слова, достойные героя. Ну, давай поправляйся! Не торопись с отчетом, как
получится, так и приходи. Награждение через месяц.
И начальство бодро покинуло палату, оставив тяжкий, мутный осадок в
душе.

* * *

К работе Карев вернулся через неделю. До этого Инна никуда не желала
отпускать героя (а он, надо сказать, не очень-то и стремился), так что им
удалось провести вместе семь восхитительных дней.
Но слишком уж откладывать дело не стоило. Госпожа Хасс уже шесть лет
как скончалась, а ведь и господин Хотеенков давно не мальчик - в любой день
может отойти в мир иной, минуя Предпоследнее Дознание. Компьютер подсказал,
что старика можно найти с понедельника по пятницу с 10:00 до 17:00 на углу
улиц Сиреневая и Флотская. "Прыгун" опустился на Сиреневой. После
неприятного инцидента у "Интры" Карев стал куда более осмотрительным в
выборе места для парковки.
Придерживая слабую правую руку, следователь вылез из салона и побрел
вдоль улицы. Типовые округлые конструкции из бетона, стекла и стали. Пустая
дорога. На заплеванном асфальте - пачки из-под сигарет, обертки жвачек,
смятые пластиковые бутылки и прочие отходы городской жизни.
Рассеянно глядя под ноги, Карев подумал, что надо будет еще раз заехать
во дворец Сато и отключить в компьютере "поздравитель". А то Виктор и
госпожа Тахи немало удивятся, когда получат на следующий праздник открытку
от лежащего в коме или уже мертвого родственника. Невольно вспомнился
растерянный дворецкий. Надо бы замолвить словечко полковнику о Смоллере,
чтоб не оказался бедняга на улице...
Но это все после, если будет время. После отчета. Павел поднял голову.
Как ни странно, на пересечении улиц действительно сидел старик,
откинувшись в доисторическом шезлонге и молча созерцая приземистый магазин
"хозтовары", аккурат через дорогу. Карев присмотрелся. Дряблые щеки.
Водянистые глаза. Глубокие складки на лбу. Грубо остриженные волосы, на
удивление, совершенно не тронуты сединой. У ног старика стояла большая банка
из-под консервированных ананасов. Из нее выглядывало несколько смятых