"Янка Мавр. Амок (Роман в двух частях из времен восстания на Яве в 1926 году)" - читать интересную книгу автора

И опять ему ответил спокойный голос Салула:
- Сейчас, сейчас, капитан!
Тем временем остатки команды собрались возле капитанского мостика и
отбивались кто чем мог от наседавшей на них толпы чужих людей. Можно было
даже стрелять в нападавших, не боясь попасть в своих.
- Где же ваше оружие, негодяи вы, изменники? Почему не стреляете? -
крикнул капитан своим солдатам и разрядил пистолет во вражескую толпу.
В ответ грянуло несколько выстрелов, и командир зашатался, раненный в
руку и в бок.
Вот когда, наконец, вспыхнул свет, заливший весь корабль. И то, что
увидел капитан, поразило его больше, чем пули.
Вся палуба судна была заполнена туземцами разного цвета кожи, от
черного до желтого. Их было человек шестьдесят, не меньше, некоторые в
европейской одежде, иные только в брюках или коротких повязках. Человек
двадцать держали наготове ружья, у остальных в руках крисы - кривые кинжалы.
Впереди, как начальник, стоял Салул с отнятым у лейтенанта револьвером, а
рядом с ним шесть человек из команды "Саардама" во всей голландской
королевской форме и при оружии. Матросы эти, конечно, были из туземцев.
Сидя на палубе, пришедший в себя лейтенант недоуменно осматривался
вокруг, не понимая, что же такое происходит. Немного дальше лежало человек
десять убитых и тяжелораненых матросов и нападающих. А рядом с мостиком
сбились в кучу человек пятнадцать - двадцать саардамцев, из которых только у
двоих-троих имелось оружие.
- Изменники! Что вы делаете? Вас же расстреляют, как собак! Покайтесь,
пока не поздно. Я обещаю, что вам сохранят жизнь! - обратился капитан к
изменникам-матросам.
Они лишь рассмеялись в ответ, а Салул сказал:
- Знаем мы ваши обещания. Да, откровенно говоря, нам и каяться нет
нужды: мы делаем хорошее дело!
От неслыханного оскорбления капитан схватился за пистолет, но
закружилась голова, и он опустился на палубу.
Внизу, во внутренних помещениях корабля, еще оставалось человек
тридцать пять членов команды. Они слышали, что на палубе идет борьба. И хотя
оружия у них было больше, чем нужно, помочь своим товарищам не могли: люки,
ведущие наверх, оказались запертыми снаружи.
Начали стучать, попытались выломать люки, но ничего из этого не
получилось. А кроме того, все хорошо знали, что даже несколько человек легко
справятся с теми, кто посмеет высунуть голову из люка. Так им и пришлось
ждать, пока решится их судьба.
Большая половина этих невольных узников была туземцами, всегда
чувствовавшими себя людьми второго сорта. Правда, они были так воспитаны и
так привыкли к своему положению, что немногим из них могла прийти мысль об
этой унизительной несправедливости. И все же теперь голландцы не чувствовали
уверенности в этих своих "товарищах".
Тем временем на палубе Салул обратился к матросам:
- Вы отлично знаете, что не можете защищаться: и оружия у нас почти
нет, и самих вас меньше, чем нас. Сдавайтесь, иначе погибнете!
Дело было настолько ясное, что уговаривать долго не пришлось.
Туземцы-матросы уже давно прекратили бы сопротивление, если б не страх перед
белыми. А белых было всего лишь несколько человек. Увидав, что капитан и