"Франсуа Мориак. Пустыня любви" - читать интересную книгу автора

будущей радости, к надежде, которая каждый день ее обманывала и рождалась
опять, - надежде, что, быть может, произойдет что-то новое и он наконец с
нею заговорит.
- Можете беспрепятственно прекратить уколы... (Он смотрел в зеркало на
свою редкую бороду, на облысевший лоб и вспоминал, какие пылкие слова
готовился сказать.)
- Я хорошо сплю и, представьте себе, доктор, больше не скучаю, и,
однако, мне совершенно не хочется читать. Я не смогу дочитать до конца
"Путешествие в Спарту", можете забрать у меня книгу.
- Вы по-прежнему ни с кем не видитесь?
- Неужели вы думаете, что я способна вдруг сблизиться с любовницами
этих господ, - я, до сих пор бежавшая от них, как от чумы? Вы прекрасно
знаете - в Бордо я единственная в своем роде женщина, я не могу водиться ни
с кем.
Да, она часто ему об этом говорила, но как бы жалуясь, и никогда еще у
нее не было такого умиротворенного, такого счастливого лица, как сейчас.
Доктор догадывался, что язычок этого пламени не тянется больше к небу, что
оно уже не горит понапрасну, а нашло себе пищу где-то здесь, на земле, но
что это за пища, он не знал. Он не мог удержаться и довольно язвительным
тоном заметил, что, хоть она и не видится с этими дамами, зато видится
иногда с этими господами. Почувствовал, что краснеет, разговор, кажется,
принимал тот оборот, которого он так жаждал, и действительно, Мария смеясь
спросила:
- Ах, вот оно что, доктор! Вы ревнуете? Подумать только! Он делает мне
сцену ревности! Нет, нет, успокойтесь, я шучу, - поспешила она добавить, - я
знаю, какой вы человек.
Можно ли было сомневаться, что она и в самом деле хотела только
пошутить и даже не могла вообразить себе, что доктор питает подобное
чувство? Она озабоченно смотрела на него.
- Я вас не обидела?
- Да, Мария, вы меня обидели.
Но она не поняла, о какой обиде идет речь, она оправдывалась, заверяла
в своем уважении, в своем благоговении перед ним: разве он не снизошел к
ней? Разве ему не угодно было иногда возвышать ее до себя? Порывистым
жестом, таким же фальшивым, как эта последняя фраза, она схватила его руку и
поднесла к губам. Он резко ее отдернул. Уязвленная, Мария Кросс встала,
подошла к окну и стала смотреть на затопленный сад. Доктор тоже поднялся.
Она сказала, не оборачиваясь:
- Подождите, пока кончится ливень.
Он остался стоять в сумрачной гостиной. Человек последовательный, он
воспользовался этой горькой минутой, чтобы вырвать из своего сердца всякие
желания, всякую надежду. Ладно, с этим покончено, все, что связано с этой
женщиной, больше его не касается, он вышел из игры. Он взмахнул рукой,
словно что-то отметая. Мария обернулась и резко сказала:
- Дождь перестал.
И так как он не двигался с места, прибавила, что вовсе не выставляет
его за дверь, но хорошо бы ему воспользоваться затишьем. Она предложила ему
зонтик, и он было хотел взять, но потом отказался, подосадовав на себя за
мелькнувшую мысль: "Зонтик придется вернуть, это будет поводом прийти еще
раз".