"Франсуа Мориак. Мартышка" - читать интересную книгу автора

Поль залпом выпила рюмку и налила себе еще вина. С первого же года
женитьбы Галеаса баронесса и фрейлейн заметили, что их враг питает
склонность к алкоголю. Фрейлейн стала отмечать карандашом уровень вина в
бутылке, тогда Поль начала прятать в своем шкафу водку и ликеры: анисовку,
шерри, кюрасо. Старуха фрейлейн обнаружила и их. Баронесса сочла своим
долгом предостеречь "дорогую дочь", указав ей на опасность злоупотребления
крепкими напитками, но тут Поль устроила такой скандал, что свекровь уже
никогда больше не поднимала этого вопроса.
- Я считаю, дорогая мама, что нам ничего другого не остается, как
хорошенько попросить учителя...
Всплеснув руками, баронесса возмущенно запротестовала. Нет-нет, ни за
что на свете она не согласится еще раз выслушивать дерзости этого
коммуниста. Но Поль заверила, что об этом и речи быть не может - теперь
уже к учителю пойдет не баронесса, а она сама, и, может быть, ей удастся
уговорить его. Возражения свекрови она пресекла, заявив резким тоном, что
она так решила, а в вопросах воспитания Гийома последнее слово должно
оставаться за ней.
- Однако мне думается, что и мой сын может сказать тут свое слово.
- Вы прекрасно знаете, что никакого своего слова он сказать не в
состоянии.
- Во всяком случае, моя милая, я имею право потребовать, чтобы вы
говорили с этим субъектом только от своего имени. Можете сказать ему, что
я ничего не знаю о ваших хлопотах. А если эта невинная ложь вам неприятна,
прошу вас уведомить его, что вы обращаетесь к нему вопреки моему желанию,
выраженному мною совершенно ясно и определенно.
Поль издевательским тоном посоветовала старухе баронессе со имя блага
ее внука перенести с христианской кротостью это унижение.
- Ну уж нет, дочь моя, я ни в малейшей степени не беру на себя
ответственность за то, что вы уже сделали или в дальнейшем собираетесь
сделать. Не в обиду вам будь сказано, но можно только диву даваться, как
вы не подошли к нашей семье!
Баронесса говорила учтивым тоном светской дамы и даже улыбалась
любезной улыбкой, от которой вздергивалась ее длинная верхняя губа,
открывая слишком ровные и белые зубы.
Поль уже не в силах была сдерживать раздражение.
- Вы совершенно правы, дорогая мама. Я нисколько не стремлюсь походить
на господ де Сернэ.
- Ах, так! Что ж, дорогая моя, вы можете радоваться: никто никогда не
сочтет вас принадлежащей к людям нашего круга. Вы избавлены от такой
несправедливой обиды. Вы всегда были, есть и будете сами собой.
Гийому очень хотелось улизнуть из столовой, но он не осмеливался. К
тому же его заинтересовала битва богов, гремевшая над его головой, хотя он
и не понимал смысла тех оскорблений, которые наносили друг другу
противники. Галеас, не любивший сливочного крема, встал из-за стола, когда
подали сладкое, и вышел, предоставив сражению идти своим чередом.
- К несчастью, меня все равно сочтут членом вашей семейки в тот день,
когда придут поджигать с четырех концов ваш замок...
- Вы хотите запугать меня? Не удастся! Слава богу, наш род всегда
уважали и любили. И в этом нет ничего удивительного. Четыреста лет де
Сернэ делали здесь добро людям и подавали пример...